- Да, в тот раз я убил твоего старшего сына. – Цимерман отвечает на рукопожатие и криво ухмыляется. – Ты ведь не таишь обиду?
- Нет, что ты. Я уже давно забыл об этом! Пустяки. – Эмброуз отмахивается, и вновь идут к пьедесталу, поправляя ворот черной рубашки. Он кивает одному из мужчин. – Не думаю, что есть прок продолжать без мисс Прескотт.
- Венера жива?
- Искоренить род Прескотт – моя обязанность, но я оставил девчонку в живых.
- И есть причина?
- Конечно, есть, мисс Эберди! Как, впрочем, и у любого поступка. Вы ведь тоже нас навестили не просто так, верно? Всегда поражался человеческой способности слепо идти на смерть. Неужели вам так сильно важна жизнь этой девушки, раз вы готовы умереть?
- Я умирать не собираюсь.
- А кто вас спросит, моя дорогая? Меня, например, не спрашивали. Или вы думаете, что Дезмонд Эберди предварительно поинтересовался, хочу ли я получить пулю в грудь?
- Знаете, мистер Эмброуз, - я опускаю винтовку, - когда вы были человеком, вы были самоотверженным и добрым мужчиной. И смерть за любовь – казалась вам правильным и достойным решением.
- Смерть, Эмеральд – не решение. А конец.
- Значит, смерть за любовь – хороший конец.
- И где? В книгах? Умоляю вас, мисс Эберди, конец всегда один и тот же, и неважно, как именно вы умерли: спасли человека, спасли себя, спасли мир, вселенную, или просто вас вдруг сбила машина, атаковал рак или забрал туберкулез. Мы все умираем одинаково, все видим тот же самый черный туннель, и все приходим к одному забвению.
- Делитесь со мной двухсотлетней мудростью?
- Ах! - Сомерсет смеется и подходит так близко, что я вижу едва заметные веснушки на его носу. – Мне всегда нравилось ваше умение скрыть свой страх за тенью улыбки.
- Что еще вам нравилось? Поделитесь или, может, мы, наконец, прекратим весь этот фарс, и преступим к делу? Где Венера?
- Уверен, она будет с минуты на минуту.
- Почему вы оставили ее в живых? Почему в здании никого нет? Вы хотели увидеть меня, но зачем? Какую игру вы ведете, Сомерсет?
- Столько вопросов.
- Ответь хотя бы на один, - говорит Мортимер. Он стоит за моей спиной и до сих пор крепко сжимает в руках оружие. – Что тебе нужно, Сет?
- Какой смысл что-то пояснять, если вы сами знаете ответ? Я не убил юную Венеру, ведь хотел встретиться с вами, а вы, моя дорогая, не сочли бы нужным приходить, если бы почувствовали смерть своей сестры.
- То есть? – Я недоуменно вскидываю брови. – Что вы имеете в виду?
- Линии Эберди и Прескотт тесно переплетаются, Эмеральд. Кайман всегда ощущала Аделину, как и Аделина ощущала Кайман. Уверен, Венера проницательна в отношении к тебе. Возможно, ты списывала это на ее способности, но нет, увы, тут дело в крови, как ни странно. Что же касается тебя – твои чувства притуплены и не так восприимчивы. Однако смерть бы ты ощутила в полной мере. Я знаю.
- Замечательно, - язвлю я. Все эти неожиданные подробности порядком раздражают. Но я стараюсь держать себя в руках и громко выдыхаю. – С этим определились. Я не могу сказать, что меня удивила ваша история: магия, связь, вуду – обычное дело, не правда ли? Скорее, меня поразила ваша способность так просто и легко произносить имя Аделины.
- А должно быть иначе?
- Должно быть, ведь вы любили эту девушку так сильно, что отдали за нее жизнь.
Глаза Сомерсета сверкают в темноте, будто искры. Он собирается что-то сказать, но замокает, увидев, как в помещение входит мужчина, сжимающий тело Венеры. Голова у нее опущена, рыжие волосы свисают вниз, спутываясь и переплетаясь, а меня, словно в ту же секунду окатывают холодной водой. Мои мышцы разом напрягаются. Я понимаю, что Прескотт без сознания по вине расчетливого психа, и мне уже совсем не до разговоров.
Тянусь к револьверу. Я намереваюсь выстрелить.
- Что с ней? – восклицает Морти. Он срывается с места и подбегает к Венере. Словно вещь ее положили к ногам Эмброуза, но тот даже не смотрит на нее. Его взгляд прикован ко мне. – Почему она без сознания? Что вы ей дали?
- Волнуешься? – спрашивает меня Сомерсет. Его глаза становятся шире. – О, нет, ты не волнуешься, ты злишься. Правда? Ты в ярости.
- Так и есть, мистер Эмброуз.
- Я говорил, что не сразу убил ее родителей? Они служили мне долгие годы живым и логическим доказательством паранормального. Изучать их – одно удовольствие, ведь что кривить душой, за двести лет многое повторяется, но способности Прескотт – уникальное явление. Я должен был понять, как побороть непобедимое, и я нашел способ. Знаешь, что самое удивительное, люди были близки ко многим разгадкам различных чудес, но всегда их что-то останавливало. Так, например, я выяснил, что ладан влияет на род Кайман более чем разрушительно. Не находишь это ироничным? Так ведь в существование ведьм можно поверить, правда? Или же стать верующим, через что я проходил много раз, предаваясь и христианству, и буддизму, и мистицизму и, о да, даже скептицизму, что, по моему отнюдь нескромному мнению, тоже можно назвать религией.
- Хватит заговаривать мне зубы!
- О чем вы, Эмеральд? Я делюсь с вами своим опытом.
- Мне наплевать на ваш опыт, мистер Эмброуз. – Вынимаю из-за спины револьвер и выставляю его перед собой, стиснув до боли челюсть. В зале становится мертвенно тихо, а в глазах Сомерсета мелькает нечто похожее на эмоцию. – Меня тошнит от вашего голоса.
Эмброуз поднимает ладони в сдающемся жесте.
- Вы же не собираетесь меня убить, Мисс Эберди.
- О, нет, Сомерсет. Не собираюсь. – Кладу палец на курок. – Я мечтаю об этом.
- Нет, Эмеральд, стой! – внезапно громко кричит Хантер, но его голос тонет в звуке, который, словно хлопок, взрывается около меня. Искры от старого оружия вспыхивают и падают вниз, разлетаясь в стороны, будто стая светлячков. А я забываю, как дышать, не решаясь сдвинуться с места. Просто гляжу на тело, лежащее в нескольких метрах от моих ног, и молчу. Я убила его. Я его убила.
Мои руки падают вниз.
- Нет! – орет Тейгу Баз. Его безумный взгляд мечет молнии, лицо перекашивается от дикой злости, и уже через пару секунд его руки оказываются на моих плечах. Мужчина не пытается меня задушить. Он подхватывает меня за талию, переворачивает в воздухе и, не церемонясь, кидает об пол с такой силой, что перед моими глазами взрываются звезды. О, ну черт подери! Сколько можно меня бить! – Что ты натворила! Что ты натворила! – мне и во сне не снилась такая преданность своему делу. Но Тейгу внезапно превращается не в чудовище, но в прилежного работника, которого оставили без работодателя. Да уж, тут и, правда, стоит рвать глотку. – Ты…!
Он размахивается и собирается вонзить кулак мне в лицо, но я ловко подрываюсь на ноги и со всей силы ударяю его по лодыжкам. Огромное тело прогибается, изо рта, будто крик, вырывается рычащий вопль, а я поднимаю с пола винтовку.
- Заткнись! – приказываю я. У оружия длинный ствол, дуло упирается в лицо База, и мне ничего не остается, кроме как подойти к мужчине так близко, чтобы он почувствовал не только холод металла, но и мою решительность. – Я вынесу тебе мозги, если ты сейчас же не закроешь свой рот! Услышал?
- Эмеральд, - зовет Морти, - Венера приходит в себя!
Я встречаюсь взглядом с Тейгу и вновь резко подаюсь вперед. Мужчина морщится, правда, не убирает с лица грозный оскал. Меня это начинает раздражать.
- Сомерсет Эмброуз лишил тебя глаза. Так ведь? Он – причина того дерьма, что уже не один год происходит в твоей жизни. Но я – добрая. Я дам тебе второй шанс.
- Лучше смерть.
Мои губы недовольно подрагивают. Я отвожу взгляд в сторону и мну в руках ствол, немного нервничая. К чему упорство? Господи, что за чертовщина творится в этой лысой голове? Вновь смотрю на мужчину и шепчу: