– Пошли, – потащил его за локоть Витя.
– Куда?!
– Я должен его увидеть.
В секционном зале Витю накрыло чувство нереальности: все те же столы, те же мертвецы, как всегда – незнакомцы, чужаки, будто и не люди вовсе, а просто мешки с костями, кровью и органами… и вдруг Гурский. Бледный, едва ли не белый в свете ламп, лишившийся, должно быть, почти всей крови из-за ужасных порезов на груди. Несмотря на страшные раны, он казался спящим. Будто снова устроил один из своих дурацких розыгрышей, вроде тех, что бывали в годы учебы и практики, когда он, забравшись на каталку и спрятавшись под простыней, пугал медсестер и санитарок…
Тело отмыли, и сетка надрезов была отлично видна; капли влаги стекали в канавки на поверхности стола и оттуда попадали в подвешенное под столом ведро. Гулкий звук удара капель о стальное дно казался Вите грохотом канонады.
Ему понадобился лишь миг, чтобы понять: Гурский вырезал то же самое, что было на груди мертвого мужчины из институтской «анатомки». Надрезы были неглубокими, от чего рисунок вышел очень точным. Глядя на места, где аналогом черного в татуировке выступали участки с полностью содранной кожей, Витя содрогнулся от мысли, как Гурский, находясь в сознании, наносил себе подобные увечья.
– Блин, да это же… – начал Слава, и Витя перебил его, прошептав:
– QR-код.
Слава уставился на него в недоумении:
– Но… Но зачем? Зачем он это сделал?
Вопрос повис в тяжелом, пропахшим тленом воздухе. А потом Слава пробурчал:
– А что, если…
И, достав телефон из кармана, начал вытягивать руку…
– Нет! – крикнул Витя, ударив по пухлой Славиной руке, и новенький «Самсунг» с грохотом улетел под соседний стол.
– Ты чего? – ошарашенно спросил Слава. Витя покачал головой: никаких четких и ясных мыслей пока не оформилось, но что-то глубоко внутри подсказывало: фотографировать этот рисунок определенно не следовало.
По пути в институт, в грохочущем вагоне метро, он смог получше разобраться в этом смутном чувстве. Гурский сфотографировал код, ему позвонили, он поднес телефон к уху… и сошел с ума, вырезав тот же узор на груди. Что случится, если кто-то еще использует код «по назначению»? В последнее время в новостях все чаще говорили о росте числа самоубийц. И началось это несколько дней назад – как раз перед смертью человека с татуировкой. Конечно, все это казалось сущим бредом и наверняка было простым совпадением, но…
Рисковать не следовало. Именно поэтому Витя попросил убрать тело Гурского подальше от любопытных глаз и объективов смартфонов. Сейчас ему следовало выяснить…
Размышления прервал резкий и высокий, раскалывающий голову визг тормозов; Витю будто подхватила и швырнула вглубь вагона огромная рука; вместе с другими пассажирами он полетел вперед, врезался в чью-то спину и был тут же припечатан сзади таким же бедолагой. Вагон наполнился криками боли и возмущения, но, к счастью, поезд уже подъезжал к станции, и скорость была не слишком высока, так что обошлось без серьезных травм. Замерев, состав дернулся назад, и люди, плотно слепленные воедино подобно пластилиновым фигуркам, рассыпались по грязному полу, как сбитые шаром кегли. Свет замигал, то погружая вагон в абсолютную тьму, то вновь ложась на испуганные лица пассажиров холодной белизной.
– Сохраняйте спокойствие… Выходите и двигайтесь по ходу поезда… – прошелестели динамики на потолке, и двери, лязгнув, разъехались. Вите повезло: он ехал в первом вагоне, который уже успел поравняться с перроном станции.
Пошатываясь, Витя вышел из вагона, ожидая увидеть удивленные взгляды дожидавшихся поезда людей… но они, замерев, смотрели на что-то перед поездом. Проследив за их взглядами, Витя быстро понял причину.
На рельсах лежал человек. Часть его тела скрылась под электровозом, рельсы блестели от крови. Витя подумал было, что перед ним обыкновенный «самоубийца-прыгун»: в последние годы прыжки под прибывающий поезд стали популярным способом ухода из жизни. В памяти всплыли слова Гурского: «И чего этим кретинам не броситься с моста? Они же мешают людям на работу добираться!»
А потом Витя заметил линии и квадраты содранной кожи под задравшейся, потемневшей от крови рубашкой бедняги, и впервые за долгие годы, отделявшие его от первого курса института, при виде трупа ему стало нехорошо.
Выбравшись из метро под бесконечный дождь, Витя торопливо зашагал к институту. По пути он увидел, как из пиццерии, располагавшейся через дорогу, под козырек вышли, весело смеясь, парень с девушкой. Они заметили что-то на стене рядом с дверью, и Витя, присмотревшись, понял, что это – рисунок QR-кода. Под ним красовалась неровная, будто нанесенная дрожащей рукой надпись: «Агарес». И парень, и его спутница достали из карманов мобильные телефоны, поднесли их к стене…
– Нет! Не надо! – закричал им Витя, но его крик утонул в шелесте ливня и реве потока машин, вздымающих волны на проспекте.
Спрятав телефоны, парочка, укрывшись под зонтиком, исчезла в дрожащей серой завесе. Витя попытался убедить себя, что этот код на стене не имеет никакого отношения к смерти Гурского и другим загадочным самоубийствам, что это просто какая-то реклама или что-то вроде того… но, перепрыгивая через бурлящие потоки и огибая огромные лужи на тротуаре, он никак не мог унять назойливую, крупную дрожь.
В архиве удалось выяснить куда больше, чем Витя рассчитывал. Обычно в «анатомку» привозили неопознанные тела, чаще всего бродяг или жертв преступлений. Но оказалось, что мужчина с QR-кодом на груди добровольно завещал свое тело институту, составив все необходимые документы до самоубийства. Поэтому обычно пустые бумаги с личными данными в этом случае оказались заполнены.
«Владимир Ареньев. 35 лет, не женат. Место работы– ООО „Студия веб-дизайна Shaman“, должность– программист». Витя задумался: отчего ему кажется, что все началось именно с этого Ареньева? Ответ пришел быстро.
Татуировка.
Код на груди Ареньева был татуированным, а не вырезанным на коже. А это означало, что он сделал изображение сознательно, а не после странного помутнения рассудка. Конечно, все могло быть совершенно иначе, но если в этой версии было зерно истины, то истоки происходящего были связаны с Ареньевым…
Заскочив на кафедру, Витя, оттеснив возмущенно кудахтающую лаборантку от занятого «косынкой» монитора, залез в Интернет и без труда нашел адрес вебстудии, где трудился Ареньев. Она располагалась буквально в паре остановок от института. Вбив в поисковую строку слово с груди Ареньева – «Агарес», – Витя увидел ссылку на «Википедию». Оказалось, что Агарес – имя могущественного демона, упоминаемого в нескольких трактатах по демонологии эпохи Возрождения. Происходящее нравилось Вите все меньше и меньше. Позвонив старосте группы, у которой должен был вести занятие, Витя обрадовал ее новостью об отмене пары и снова бросился в дождь, к остановке. В маршрутке поток попсы из радио в кабине прервался выпуском новостей, где после политической чепухи проскользнуло следующее: «…нарастает волна странных суицидов, жертвы которых вырезают на своем теле геометрические символы. В милиции отрабатывают версию с религиозной сектой, однако установить какую-либо связь между погибшими пока не удается. Столичное управление МВД призывает не нагнетать панику и оставаться…»
Машина в соседнем с маршруткой ряду резко, но слишком поздно затормозила; скользя по мокрому от дождя асфальту, автомобиль с глухим стуком протаранил перескочившую отбойник девушку, отбросив ее вперед. Она была обнажена до пояса; по изрезанной коже ручейками стекала вода и, смешиваясь с темной кровью, убегала в ливнесток.
Маршрутка объехала место столкновения и, ускорившись, понеслась дальше. Новости в колонках сменил новый хит Стаса Михайлова.