— Ты говоришь странные и опасные вещи… Меньше всего на свете мне хочется признаться себе, что ты абсолютно прав. И все же мне почему-то нравится, что ты так говоришь. Почему?
— Потому что я пытаюсь тебе помочь. Не сбежать с прекрасным Алотхо, конечно, а…
Я осекся, а потом вспомнил давешние слова Джуффина, сказанные мимоходом, но навсегда впечатавшиеся в мою память.
— Хочу помочь тебе повиснуть между небом и землей и болтаться там в свое удовольствие! — заключил я.
— Наверное, я понимаю, — Меламори отвернулась к окну. — Знаешь, Макс, ты все-таки поезжай домой, ладно? У меня пока недостаточно мужества, чтобы развивать эту тему, а заговорить о чем-то другом… Теоретически это возможно, но все будет звучать немного фальшиво, правда?
— Правда, — согласился я. — Хорошего вечера, Меламори… и ночи заодно. Честно говоря, я тоже не могу похвастаться переизбытком этого самого мужества. Может быть, его вообще нет в природе? А все так называемые «герои» — просто люди, у которых не слишком развито воображение… У нас-то с тобой его больше, чем требуется, да?
— Да уж! — невольно улыбнулась она. — Но не все так страшно, Макс: я лично знакома с несколькими отчаянно храбрыми типами, у которых такое чудовищное воображение — сказать страшно! Тот же сэр Рогро…
— Ему проще! — отмахнулся я. — Он же еще и астролог, помимо всех прочих своих достоинств. Так что парень имеет уникальную возможность составить собственный гороскоп, убедиться, что с ним все будет в порядке, и смело совершать очередной подвиг.
— Какая прелесть! — обрадовалась Меламори. — А мне-то и в голову не приходило… Знаешь, ты все-таки лучше иди домой, пока я не передумала! Еще немного, и я начну жалобно просить, чтобы ты еще со мной посидел.
— Звучит заманчиво, — зевнул я. — Но я омерзительно устроен, милая! Я почти всегда хочу спать… А завтра будет тот еще денек: Джуффин мне клятвенно обещал, что скучать не придется.
— Да? — помрачнела Меламори. — А я-то думала, что все уже благополучно завершилось… В таком случае убирайся отсюда, сэр Макс, видеть больше не могу твои прекрасные глаза!
— А они прекрасные? — польщенно спросил я, остановившись на пороге.
— Когда как. Они же все время меняются, не забывай!
А дома меня поджидала очередная серия запутанной мыльной оперы, которая в последнее время угрожающе вторгалась в мою жизнь.
Теххи задумчиво восседала за стойкой. Напротив удобно устроилась одна из моих прекрасных «жен». Не так уж легко отличить одну из тройняшек от другой, но я был готов спорить на что угодно, что к нам пришла именно леди Кенлех собственной персоной. Одна, без сестричек, с ума сойти можно!
— Надо же, а я-то, дурак, думал, что вы всегда и везде ходите втроем! — улыбнулся я. — Молодец, что решилась на такой подвиг, Кенлех.
— Вы меня узнали, да? — робко обрадовалась она.
— Ну, не то чтобы по-настоящему узнал, — честно признался я, усаживаясь рядом с ней. — Просто мне показалось, что именно у тебя есть серьезная потребность в моем отеческом совете… Только знаешь, я — не совсем тот парень, к которому следует идти за мудрым советом. Вот если тебе хочется выслушать парочку глупостей…
— Тем не менее ей позарез нужен именно твой совет, Макс, — мягко сказала Теххи. — Не мой и не чей-нибудь еще, а именно твой! Как тебе это нравится?
— Приятно, конечно, что в этом прекрасном Мире еще попадаются такие наивные люди! — я виновато покосился на гостью. — Все в порядке, Кенлех, просто у меня довольно дурацкая манера выражаться, не обращай внимания!.. Теххи, я — самый предсказуемый зануда во Вселенной, поэтому…
— Поэтому ты хочешь камры, разумеется, — кивнула она. — Я и не сомневалась, так что вот, уже все готово…
Она поставила передо мной маленькую жаровню, на которой весело позвякивал симпатичный керамический кувшинчик.
«Честно говоря, больше всего на свете я сейчас хочу оказаться в твоей спальне. И ни в коем случае не в одиночестве». — Я решил воспользоваться Безмолвной речью, поскольку нежно ворковать в присутствии посторонних — не мой стиль.
«Звучит заманчиво, — откликнулась Теххи. — Но эта девочка сидит тут уже часа два. Кажется, ее действительно здорово припекло!»
«Могу себе представить! Заявиться сюда на ночь глядя, в полном одиночестве, да еще и пешком, наверное… Она же не умеет водить амобилер!»
«Представь себе, уже умеет. Ты всех людей считаешь слабоумными или кому как повезет?»
«Теперь уже только себя».
Я повернулся к Кенлех и перешел на нормальную человеческую речь.