— Ведьма, — согласилась я.
— Живёшь в глухом лесу?
— Живу. В самой глухой и непролазной чащобе в округе.
Это я, правда, душой этак основательно покривила. Лесок вокруг негустой, небольшой, диким зверьём не изобилующий со времён бурной молодости моей бабушки. За лесом раскинулся городок, куда я наведывалась по работе, за припасами и свежими новостями. А ещё дальше — славный портовый город Гассин.
Визитёр благополучно пропустил ехидную реплику мимо ушей и продолжил пресс-конференцию странных вопросов:
— А за дверью железной у тебя конь волшебный, златогривый, двенадцатью цепями прикован?
Я едва сдержалась, чтобы не обернуться и не поискать означенные железные двери. Хлипкие деревянные створки сарайчика легко открывались с одного, не самого сильного пинка, да и служили скорее декоративным элементом — Витька иногда требовал уединения, а уединяться без обязательного захлопывания двери, по его мнению, никак нельзя.
«Меня⁈ Цепями⁈ — внезапно возмутился Вит, наконец перестав испуганно вжиматься в угол. — Сам-то что предлагаешь? Найди какую-нибудь клячу, нацепи ей этот ошейник и развлекайся в своё удовольствие! Пшёл прочь, противный!»
Когда крупный пепельный «коник» встаёт на дыбы и начинает махать здоровенными копытами у тебя перед носом, любой потеряет самообладание, буде таковое вообще. Воришка отшатнулся от фамильяра и потерял всё оптом: жалкие остатки самообладания, равновесие и цепочку. Та пролетела над моей головой и канула в темноту двора. Не мешкая, я метнулась к растянувшемуся на земляном полу гостю и, сжав шест в одной руке, нацелила другую ему в грудь.
— Эх, Витька, смелый ты у меня, — вздохнула я. — Когда хозяйка рядом.
— Мужчина и должен быть рыцарем, — встряхнулся фамильяр. — Пока дама рядом и всё видит. А если благодарного зрителя нету, то какой смысл геройствовать?
— Ага, — поддакнула я. — Зашибут ещё ненароком.
— Во-во!
— Правду люди говорят, — неожиданно залепетал гость. — Ведьмин конь и впрямь волшебный… по-человечьи баять умеет.
— А ещё я вот так умею! — объявил Вит и очертания коня расплылись, потекли, бледнея и размываясь в серое облако.
Облако заметно уменьшилось в размерах, опустилось к самому полу и обратилось в пушистого кота, серого в чёрную полоску, с белыми лапками, манишкой и животом. Кот потянулся всем телом, сел и с чувством зевнул.
— Воистину я кладезь неисчислимых талантов, мур-р, — сообщил Вит самодовольно.
Вор вздрогнул и собрался было предпринять попытку стратегического отползания к выходу, но увидел, как на кончиках моих пальцев заклубилась голубоватая дымка, и догадливо замер.
— И на кой тебе чужая лошадь потребовалась? — осведомилась я с милой улыбкой.
— Ну… я уже говорил, конь волшебный мне нужен, — отозвался вор, косясь опасливо то на кота, то на пальцы.
— А купить обычного никак?
— Так это… — гость слегка покраснел, глаза отвёл, — денег у меня на коня нет.
— В прокат тоже не сдаюсь, — заявил Вит.
— Хм-м, — неопределённо качнула головой я. — Заработать ты не пробовал?
— Пробовал, — обиженно насупился вор. — Но зарабатывать на коня, пусть даже обычного, и меч честным трудом слишком долго, да и как они мне помогут, ежели обычными будут? И Радушка столько ждать не сможет.
— Кто-кто? — переспросил Вит. — Подушка⁈
— По-моему, Радужка, — с сомнением поправила я.
— Радушка! — оскорблённо возопил грабитель. — Рада… то есть леди Радана Ризант.
— Ле-еди? — повторила я, ощущая, как шевельнулось нехорошее предчувствие. — Ты сам-то кто такой?
— Я… ну… — сразу погрустнел воришка. — Я этот… младший помощник садовника. Колом кличут… то есть Колин.
— Подстригаешь розовые кусты в поместье Ризантов? — уточнила я уныло.
— Да… а как ты узнала?
— Дедукция! — заявил Вит.
— Догадалась.
История складывалась просто изумительная: скромный помощник садовника влюбился в хозяйскую дочку и решил впечатлить прекрасную даму чем-то более весомым, нежели собственноручно срезанными цветами из её же сада. Например, конём и мечом. Хотя… зачем юной леди сдались лошадь с холодным оружием? Ей как раз цветочки нужны, стихи и серенады под окном. Тем более Ризантов я видела пару-тройку лет назад на каком-то светском приёме. Единственный отпрыск семейства — симпатичная златокудрая дева с мечтательным взором, ухитрившаяся даже на бал пронести книгу. Поэтому я тогда и запомнила Радану: в конце концов, родители обнаружили, что чадо сидит в уголочке и читает вместо того, чтобы стрелять глазками по потенциальным женихам, и, то краснея, то бледнея от стыда, увели дочь домой. И если юная леди не сильно изменилась с той поры, то у роз гораздо больше шансов завоевать сердце девичье, чем у колюще-режущей железяки.