— Ты забыла, что именно поэтому мы и хотим снять этот фильм?
— Мне кажется, я не выдержу съемок.
Льюис нахмурился:
— Ерунда! Так или иначе, отступать уже поздно. Кроме меня, тебя никто не хочет уже снимать. Это твой последний шанс.
— Но почему такой странный сюжет?
— Ну как ты это не понимаешь! — тяжело вздохнув, с упреком произнес Льюис. Этот разговор возникал уже не в первый раз. Ровена либо не могла, либо отказывалась принять сценарий. — Послушай, ведь ты знаешь, что я никогда не ставил игровые фильмы. Я изобличал пороки общества, привлекал внимание людей к той или иной социальной проблеме. И когда мне вдруг предложили такую необычную тему для художественного фильма, я не сразу согласился. Поначалу сюжет обескуражил и напугал меня, как и тебя. Но поразмыслив, я понял, что для нас с тобой это находка! В его основе лежит история сексуальных отношений между братом и сестрой. Они вступили в половую связь, когда были подростками, и не смогли остановиться, став взрослыми людьми. Наконец девушка выходит замуж, ее супруг узнает об их тайных встречах, но не разводится с ней, надеясь отучить жену от пагубной страсти. Но это ему не удается! Это не вымысел, а реальная, наша с тобой, история, Ровена! Это наша проблема, значит, такая же проблема имеется и у других людей. Просто они об этом помалкивают. Принято говорить о чем угодно — о СПИДе, наркомании, алкоголизме, но только не о кровосмешении! А ведь раскрытие корней этой беды, возможно, помогло бы многим избавиться от нее, главное, оно могло бы помочь нам сохранить наш брак.
Ровена недоуменно уставилась на него:
— Но в первоначальном варианте сюжета не было другой женщины!
Льюис мягко улыбнулся:
— Ей отводится роль катализатора, человека, за ставляющего других людей переосмыслить свою жизнь, подталкивающего их к принятию самостоятельных решений. Благодаря этому новому персонажу остальные герои начинают совершать поступки и больше не хотят просто плыть по течению. Стоило мне сделать такое открытие, как я понял, что мой фильм будет иметь успех. Однако мне хотелось убедиться в этом, и я решил создать искусственную ситуацию в Англии: ведь здесь это сделать легче, чем у нас, в Штатах. Мы будем разыгрывать эту драму сами, в этом доме, а я буду говорить сценаристам, какие им внести в сценарий поправки. Пока что герои фильма — мы сами, Ровена. И когда мы сыграем его до конца, ты исполнишь главную роль в экранизации этого спектакля. Обретенный опыт поможет тебе создать необычайно глубокий образ. И поверь мне, если все выйдет именно так, как я задумал, фильм может получить «Оскара».
Услышав слово «Оскар», Ровена оживилась, но тотчас же вновь нахмурилась:
— А если мне не понравится развязка?
Льюис постарался ответить ей как можно спокойнее, хотя и почувствовал досаду:
— Это не имеет значения. Главное — фильм будет правдивым. Именно это и есть моя задача: снять правдивый фильм на запрещенную тему.
Ровена запустила пальцы в волосы и, откинув их назад, повернулась лицом к бассейну, демонстрируя мужу свой идеальный профиль.
— Ты просто меня используешь, — угрюмо произнесла она. — Я не верю, что ты меня любишь. Если бы ты любил меня, ты бы так не поступил.
— Если бы ты меня любила, ты бы порвала со своим братцем! — спокойно ответил Льюис, но она уловила раздражение в его голосе.
— Может быть, я бы порвала с ним, если бы чувствовала себя с тобой вполне защищенной.
Льюис встал, не в силах сдерживать эмоции:
— Позволь напомнить тебе, Ровена, что ты сама билась в истерике и умоляла меня помочь тебе. Я никогда не вмешивался в ваши с Крисом отношения, не пытался встать между вами. О Крисе я узнал, едва мы поженились, но смирился с ним. Ты сама устраивала спектакли со слезами, истериками и мольбами. Сколько раз ты заявляла, что хочешь избавиться от него? А разве не ты говорила, что хочешь стать настоящей актрисой? Так вот, дорогая, пора бы тебе понять, что настоящая актерская игра доставляет актеру боль, заставляет его страдать ради создания правдивого образа. Разве я не говорил тебе этого? Но ты ответила, что именно об этом и мечтаешь. А теперь, когда я вложил в подготовку фильма уйму денег, отступать поздно. Придется потерпеть, милочка!
Ровена обернулась и порывисто прижалась к мужу.
— Я хочу тебя прямо сейчас! — прошептала она.
— Нет, — сказал Льюис, мягко высвобождаясь из ее объятий.
Она настолько опешила, что отступила на шаг.
— Но почему?
— Сейчас у меня нет на это времени.