Сегодня вечером он не сиял золотистым светом молодого, энергичного человека, которым он являлся, несмотря на свой давний возраст. Однако сейчас света не было. Под глазами пролегли круги такие темные и глубокие, словно он ни минуты не отдыхал с момента их последней встречи. Он слегка сутулился, когда шел, и волосы, обычно гладкие и прямые, с сияющим оттенком, превратились в тусклые. Загоревшая, золотистая кожа теперь приобрела бледный и пепельный оттенки, и даже глаза, обычно ярко — голубые, сейчас стали какими — то мутными.
— Судя по твоему ошеломленному виду, я выгляжу также плохо, как чувствую себя. — сказал Маркус, прерывая его взгляд, будто Фаррелл находился в трансе.
— Возможно, немного хуже. — отметил парень.
Маркус с отвращением осмотрел бар.
— Значит, здесь ты проводишь свободное время? В грязных забегаловках, где можешь напиться до чертиков?
Фаррелл поднял стакан.
— Да. И кажется, у меня много свободного времени. Пожалуйста, присоединяйся.
Маркус сел напротив. Он молчал несколько минут, в то время как у Фаррелла в мозгу бурлили вопросы. Он пытался быть безразличным, ожидал, пока Маркус заговорит первым, но не мог изобразить очарование или холодность в этот раз.
— Что с тобой происходит? — взорвался он.
Маркус изобразил улыбку, уголки его губ слегка приподнялись.
— Я умираю.
У Фаррелла свело живот.
— Не говори так.
— Почему нет? Это правда.
— Ты не умираешь. Тебе просто нужна та чертова книга.
Маркус начал смеяться низким пробирающим гортанным смехом.
— Да, верно, чертовски нужна.
Еще одно доказательство, что Фаррелл провалился перед ним, просто уйдя от Крис Хэтчер.
— Я достану ее. Обещаю. Это самое меньшее, что я могу сделать для тебя, после того, что ты сделал для меня.
— Джеки Хэтчер не позволит тебе подойти и на двадцать шагов к книге. Или ее дочери.
— Она также и твоя дочь. — заметил Фаррелл.
По мрачному лицу Маркуса пробежала тень.
— Да.
Официантка вернулась к столику и повернулась к Маркусу.
— Что вам принести?
Маркус взглянул на стакан Фаррелла.
— Я буду пить то, что и он.
— Мне сначала нужно увидеть удостоверение, сладкий.
Маркус удивленно взглянул на нее, прежде чем снова рассмеялся своим пугающим, глухим смехом. Она терпеливо ожидала, вытянув руку.
— Мне тысяча лет. — сказал он ей.
Она усмехнулась.
— И я уверена, у тебя есть водительские права, как доказательство. Значит так. Нет удостоверения личности, нет выпивки. Не думай, что ты первый студент колледжа, предпринимающий подобную попытку.
— Как насчет имбирного эля? — предложил Фаррелл. — Это приятная альтернатива алкоголю.
— Отлично. — вздохнул Маркус и официантка исчезла.
— Я презираю газированные напитки. — пробормотал Маркус. — Я многое презираю в этом мире. Все, чего я хотел для этого места — чтобы оно стало лучше, было похоже на мой мир, задолго до того, как он превратился в хаос. И мне противостоят на каждом шагу.
Фаррелл наблюдал за ним с возрастающей тревогой. Кто этот разбитый человек, сидящий напротив него? Он ничем не был похож на влиятельного, загадочного и беспощадного лидера в течении последних трех лет.
— Знаешь, она могла мне помочь. — продолжил Маркус. — У нее была книга. Но она думает, что я убил ее семью — бабушку и родителей. Я всегда верил, что она ко мне вернется, но прошли годы — и ничего. Ни единого слова до прошлой недели, когда Джеки вернулась в мою жизнь сказать, что она ненавидит меня и мне не следовало приближаться к ней или ее семье. Но мне необходимо встретиться с ней. Поэтому я пригласил ее на бал — маскарад.
На лице Фаррелла появилась гримаса, затем он взял себя в руки. «О чем думает Маркус?» Он пытался не показать свое удивление и вместо этого сфокусировался на том, насколько сам с опаской ожидал предстоящего маскарада — ежегодное благотворительное событие, организованное несколькими женщинами из общества, включая его мать. Билеты были дорогими, достать их практически невозможно, так как они все разбирались элитой Торонто, что забавляло Фаррелла, принимая во внимание то, насколько скучными всегда были балы.
Маркус продолжил.
— Это было бы идеальное место для нашего разговора — и на публике, и в тайне. Мне нужно, чтобы она дала шанс исправить наши ошибки и прояснить все недоразумения, появившиеся между нами в прошлом.
— Было бы идеальным местом? — переспросил Фаррелл. — Я полагаю, она отклонила приглашение?
— Она может изменить свое решение.
— Ты действительно так считаешь?
Вернулась официантка с имбирным элем и водкой для Фаррелла. Маркус подождал, пока она уйдет, затем ответил.
— Если и есть одна вещь, которую она знает про меня наверняка, так это что я не глупец. Я видел дочь своими глазами. Я точно знаю, что она моя.
— И ты…хочешь…стать ей отцом?
В ответ последовал мрачный смех, от которого у Фаррелла пробежали по коже мурашки.
— Джеки знает, что эта девушка ценна для меня также, как и Кодекс. Из — за магии спящей внутри нее…магии, которую я могу использовать. Которую я могу забрать.
— И это поможет тебе выжить.
— Да.
Происходит ли это на самом деле? Действительно ли этот человек — этот бессмертный — рассказывает ему все?
— «Что ж, посуди сам, — прошептал Коннор. — Кажется, в этом мире нет никого, кому бы он доверял. Только тебе. Используй это как свое преимущество. Если ты поможешь ему, послушаешь его, будешь там ради него, он даст тебе все, что ты захочешь. Если он может забрать у кого — то магию, возможно, он может ее и дать. Например, тебе.»
Да, идея парню очень понравилась. Ему нравилось все, что сделает его более могущественным.
— Итак, каков план? — спросил Фаррелл. — Какова вероятность, что она появится на балу?
— Насколько я знаю Джеки, вероятность высока. — сказал Маркус и Фаррелл в ответ нахмурил брови. — Шанс встретиться со мной, лицом к лицу, на публике, где она может скрыться за маской и высказать все без последствий? Упускать такую возможность — глупо.
Он минуту помолчал.
— Ты мне нужен там.
— «Вот на последней минуте пришел и мой шанс.» — подумал Фаррелл
— Конечно, я прикрою тебя, если она попытается что-нибудь сделать.
— Нет, ты мне нужен не поэтому. Если я буду занят Джеки, ты будешь наблюдать за всеми остальными. Я верю, что среди нас есть предатель. Кто-то, возможно даже входящий в мой внутренний круг, кто желает уничтожить общество Хокспиэ изнутри. Если Дэниел был перебежчиком, могут быть и другие. Ты поможешь мне найти предателя?
Внезапно Фаррелл не смог произнести и слова в ответ.
Ведь это Адам стал предателем. Адам, на которого не подействовали метки Хокспиэ. Адам, который отверг Маркуса и помог Дэниелу. Адам, слишком молодой и глупый, чтобы понять, к чему его действия могут привести.
— Мне бы помогло, если бы я знал, кто еще входит в наш круг. — сказал наконец Фаррелл. — Ты когда — нибудь скажешь мне, кто остальные? Их трое, правильно?
— Нет, теперь только двое. И я скажу тебе, но не сейчас. Я хочу, чтобы ты беспристрастно наблюдал за каждым и докладывал мне все, что увидишь. Сделаешь это?
— Конечно. — сразу отозвался Фаррелл.
— Хорошо. — Маркус отставил стакан. — теперь пошли.
— Куда мы идем?
— Мне нужно сегодня ночью пролить кровь.
— Тебе…нужно!? — спросил Фаррелл, на этот раз уверенный, что не смог скрыть своего изумления.
Маркус невозмутимо ответил.
— Магия крови высвобождается, когда проливается кровь. Она дает мне достаточно энергии продержаться еще одну ночь, одну неделю или один месяц.
— Как часто ты это делаешь?
— Когда чувствую нужду.
Фаррелл практически слышал, как большой загадочный сложный пазл стал на свое место.
— Значит, это настоящая причина, почему у нас в обществе проходят казни?
Четыре раза в год Маркус приводит преступника на суд общества. Суд членов общества Хокспиэ приговаривает виновных к казни и Маркус вонзает им в сердце золотой кинжал. Быстрая смерть, за которой следует волна восхитительной магии, накрывающей все общество. Магия поглощения.