— Потому что иногда и я говорю правду. И не спрашивай меня, почему я решил раскрыться. — его взгляд затуманило смятение и он нахмурился еще сильнее. — Черт, не представляю, зачем.
У нее сложилось ощущение, словно все остальные гости на балу исчезли, и остались только они вдвоем. Она прямо смотрела на него — на его идеальное лицо, волосы, роскошные глаза, смокинг, который под ее пальцами был мягче шелка. И его аромат, какой — то одеколон или лосьон после бритья. Она ненавидела себя за эти чувства. Чувствовала ли она что-нибудь, кроме ненависти к нему? Крис не могла себе этого позволить.
Потому что она станет беспокоиться о судьбе Фаррелла Грейсона, есть у него метки или нет. А все, о чем она беспокоится прямо сейчас — это ее семья. К черту все остальное.
«Ты и сама не веришь в это. Фарреллу нужна твоя помощь, как и твоей матери, с этими метками, которые его контролируют, заставляют делать ужасные вещи. И ты знаешь, что не можешь повернуться спиной к кому — то, нуждающемуся в помощи.»
— Ладно, признаю, — сказала она наконец после долгой паузы. — В начале, когда мы встретились, ты мне понравился. Не думаю, что я хорошо это скрывала. Было ли в тебе тогда что-то настоящее?
— Больше, чем ты можешь предположить.
— Я знаю, как действуют метки. — сказала Крис слегка охрипшим голосом. — Они изменяют тебя. Вносят сумятицу в мысли, в поведение. Маркус контролирует тебя сейчас, тебя и каждого в этом обществе.
— Маркус не контролирует меня. Никто не контролирует меня, кроме меня самого. — Фаррелл окаменел от подобного обвинения, но не отодвинулся от нее.
— Посмотри на меня. — попросила она. Он встретился с ней взглядом, и она искала в его глазах подсказку к тому, что он в действительности чувствует. — Он заставил тебя сделать что-то против твоей воли, да?
Его брови снова нахмурились.
— Почему ты так говоришь?
— Назови это предчувствием. Это было…что- то плохое?
— Худшее. — прошептал он так тихо, что она едва услышала его из-за толпы.
— Расскажи мне.
После долгой паузы он сказал.
— Знаешь, твои глаза, светлые, ледяные голубые глаза, которые врезаются мне прямо в душу, преследуют меня с первой нашей встречи.
Никто никогда не говорил ей ничего подобного. Снова он поразил ее, и она не знала, что ответить.
«Плохо. — подумала она. — Очень плохо. Я не могу позволить ему снова подобраться ко мне таким образом. Но что ужасное случится, если ты поступишь так?»
У нее не было сил оттолкнуть подобные мысли на этот раз. Когда Фаррелл привлек ее еще ближе, она отодвинулась не сразу.
— Твои глаза похожи на глаза отца, не так ли? — он склонился еще ближе и прошептал ей на ухо. — У Бэкки тоже глаза отца — темно — голубые, как океан в сумерках.
Эти слова вывели ее из оцепенения, в которое она впала. Мысли вернулись в прежнее русло и она попыталась вырваться, но он только сжал ее еще крепче.
— Правильно — сказал Фаррелл беспристрастно. — Маркус знает правду. И ему нужна книга.
— Понятия не имею, о чем ты говоришь. — сумела она выдавить, но внутри понимала, что эта битву проиграна.
— Ш-ш. Кажется, я здесь не единственный лгун, да?
— Отпусти меня! — буквально прорычала она и с силой вырвалась из его рук. Он наконец отпустил ее, когда уже заканчивалась песня, прежде чем группа доиграла последний аккорд. Крис развернулась и быстро направилась к столу, где оставила Бэкку. Но сестры уже там не было.
Глава 15
Бэкка
Тень, невидимая для всех, кроме Бэкки, следовала везде за ней, даже сюда на бал, хотя книга находилась достаточно далеко отсюда. И вот прямо сейчас она тоненькой струей быстро скользнула под круглый стол, за которым сидела Бэкка, стараясь быть незаметной, пока девушка пыталась расслабиться в вечернем платье и на высоких каблуках. Этот наряд сильно отличался от ее обычной одежды, состоящей в основном из джинсов, кроссовок и свитера. Сегодня она себя ощущала совсем другим человеком.
— В самом деле, что происходит? — тихо поинтересовалась Изабелла Грейсон, когда Фаррелл повел Крис танцевать.
Еще до того как Адам представил их, Бэкка ощущала отрицательную энергетику, исходившую от этой надменной женщины. Просто сидя на стуле ей удавалось смотреть на них свысока.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Адам.
— Фаррелла и эту… девушку. Они же не …встречаются, не так ли?
— Мам, это просто танец.
— Как по мне, это не просто танец. — она осмотрела Бэкку. — Дай — ка угадаю: ты положила глаз на младшего брата Фаррелла?
— А — а — от неожиданности пробормотала Бэкка. — Я едва знаю Адама.
К счастью, прежде чем миссис Грейсон смогла сказать что-то в противовес, к столу подошла высокая изыскано гибкая девушка. Она держала два бокала шампанского, один из которых подала миссис Грейсон.
— Фелисити, дорогая, — сказала миссис Грейсон, сделав глоток, — ты слышала, что мой Адам пренебрег правилами и привел на этот вечер двух юных продавщиц книг? Довольно глупое расточительство с его стороны, как ты думаешь?
— Я полагаю, это зависит от того, насколько ему нравятся продавцы книг. — ответила Фелисити, смерив Бэкку надменным взглядом с головы до ног. — Где Фаррелл?
Миссис Грейсон указала рукой на танцевальный пол.
— Кружится с другой.
Фелисити вгляделась через толпу и ее глаза расширились от удивления.
— Я знаю ее. — сказала она, после долгого молчания. — Мы встречались на фотовыставке в воскресенье. Она — бывшая девушка Фаррелла.
— Что!? — выкрикнула Бэкка в ужасе от такого предположения. — Она точно не его бывшая девушка. Это ложь.
Миссис Грейсон расправила плечи.
— Я очень надеюсь, что нет.
— Думаю, мне нужен еще бокал шампанского. — сказала Фелисити слабым голосом и отошла.
— Как и мне. — миссис Грейсон раздраженно фыркнула. — Если вы позволите, я увидела несколько коллег, которых должна поприветствовать.
Она встала и исчезла в толпе, оставив их одних.
— Итак… — начала Бэкка. — Она кажется милой?
Адам насмешливо хмыкнул.
— Прошу прощения за нее. Мама принадлежит к тем людям, которые, ах, как бы это сказать…?
— Не готовы сразу принять в свой круг друзей?
— Я хотел сказать «главный сноб», но и это тоже подойдет.
Сердце Бэкки быстро стучало. Каждой клеточкой своего тела она испытывала желание встать, обойти зал, найти Маркуса и сделать то, для чего сегодня пришла сюда, прежде чем пойдет на попятную и сбежит. Девушка знала, что Крис считает ее сумасшедшей. Черт возьми, может она и сошла с ума. Но как быть с одной поговоркой, пришедшей ей ранее на ум? Когда — то она прочитала ее в новелле о гражданской войне и запомнила навсегда: «Враг моего врага — мой друг.»
Она знала: здесь Маркус не был чьим — либо другом. Но она точно знала одно, и даже видела своими глазами: Валория была одержима поиском расплаты для него за кражу кинжала. И из того малого, что Бэкка узнала о Валории, то определенно была уверена, что бессмертная не предполагала приостановить охоту на Маркуса, и не имеет значения, в каком мире она его найдет.
Она также знала, что с Кодексом, или без него, Валория станет преследовать Маркуса за его редкий вид магии, способный открыть врата между мирами. Что на данный момент и усиливало беспокойство Бэкки о нем. Все было так странно, пока ее душа находилась в Митике, она только и думала, как найти путь и вернуться домой. А теперь чувствовала совершенно обратное.
Конечно же, ей не хотелось вернуться туда навсегда, но как она желала найти способ общаться с этим бессмертным. Тень и вовсе не могла помочь, наоборот из помощника она постоянно отвлекала и нервировала.
«Пожалуйста, Маркус, пусть с тобой все будет в порядке.» — просила она мысленно, отчего сжималось сердце.
— Ты со мной? — спросил Адам, отвлекая ее от этих цепких мыслей.
— В основном. — ответила Бэкка, слабо улыбаясь, затем снова посмотрела на Фаррелла и Крис, которые все еще танцевали. Она была удивлена тем, что ее сестра не покинула танцпол или просто не ударила парня в пах. Она даже отдала бы свою любимую книгу с авторским автографом, чтобы это увидеть.