Дэмин небрежно повел плечами.
— Она уже была старой, больной. Ей оставалось не так много времени. По — своему я оказал ей услугу.
— Коннор был молод. Вся его жизнь была впереди. — рявкнул Фаррелл. — Я знал! Я знал, что мой брат никогда бы не покончил с собой, как бы плохо не шли его дела.
Не — Коннор снова промолчал. Впервые он не услышал комментария брата о собственной смерти.
— Вы смотрите на меня и видите монстра. — сказал Дэмин. — Но ваши глаза обманывают вас. Настоящий монстр — это общий друг Ребекки и Коннора. Маркус Кинг. Ему был нужен Коннор, поэтому я забрал его от него. Маркусу была нужна Джеки, но он потерял ее тогда, когда умерла Ребекка, а Джеки предпочла поверить, что Маркус толкнул ее. Какой же он глупец, даже не догадывался, что все это время я нахожусь здесь. Наблюдаю, жду. Манипулирую миром вокруг него, пока не настанет идеальное время, чтобы полностью уничтожить.
Фаррелл крепко сжимал всю волю в кулак, чтобы не совершить самоубийство и не броситься на Дэмина, разорвать его на кровавые куски голыми руками. Внутри него все клокотало, тело буквально горело ненавистью к этому порождению тьмы.
— Смерть моей прабабушки связана с тем, что ты тоже хотел заполучить книгу себе? — спросила Крис. По ее тону Фаррелл понял, что она сражается со слезами.
Дэмин нахмурился. За вопросом последовала тяжелая тишина, и Фаррелл догадался, что Винтер не представляет, о чем она говорит. Парень молчал. Он надеялся, что Крис тоже заметит это и промолчит, не сказав лишнего. Дэмин казался всезнающим, всемогущим, был способен контролировать судьбу этого и другого миров. Но если он не знал о Бронзовом Кодексе…
Может, еще есть надежда.
Грейсон почти рассмеялся над самим собой. «Надежда». Какое странное слово пришло ему на ум. До этого момента он считал, что оно исчезло из его лексикона давным — давно. Может Крис почувствовала ту же надежду: она больше ничего не сказала, когда Дэмин не ответил на ее вопрос и Фаррелл понял, что она тоже заметила его недоумение. В театре снова воцарилось молчание.
— Ты же знаешь о книге? — внезапно для себя начал говорить Фаррелл. — Та, которую Ребекка Кендалл годами держала у себя и отказалась продать? Книга должна быть переведена с какого — то древнего языка и все эти годы он искал ее.
— Маркус и его книги. — сказал Дэмин, качая головой. — Его первая любовь.
— Где он? — потребовал Фаррелл. Благодаря странной связи между ними и магии четвертой метки он знал, что ранее Маркус был здесь. — Я знаю, вы держите их где — то здесь. Маркуса и Бэкку.
Дэмин слегка кивнул, сузив глаза.
— Они были здесь.
Крис вздохнула, в ее взгляде читалась паника.
— Мам, — повернулась она к матери. — что случилось? Где Бэкка?
Джулия стояла спокойно, как статуя, и смотрела вперед, но ее лицо напряглось.
— Все в порядке, Джулия. — сказал Дэмин. — Расскажи своей дочери, что произошло.
— Да, Дэмин. — Джулия повернулась к Фарреллу и Крис. — Ранее этим утром Дэмин поместил Маркуса и Бэкку в комнату под замком.
Крис отчаянно выдохнула.
— О Боже! Он навредил Бэкке? Она в порядке?
— Мы не знаем. Когда мы вернулись туда менее чем через пол часа, комната уже была пустой.
Глаза Крис округлились.
— Они сбежали.
Джулия покачала головой.
— Невозможно. Комната непроницаема.
— Что, будучи членом Хокспиэ, Фаррелл должен прекрасно знать. — сказал Дэмин. — Поэтому к тебе у меня такой вопрос: куда они ушли?
— Я не знаю. — ответил Фаррелл. — Я честно не знаю.
— Говори мне правду.
— Я говорю правду. Я не знаю, где они. Полагаю, они сбежали. — он замолчал, хмурясь от собственных слов. — Нет, они не могли. Если вы говорите о камере, то она полностью непроницаема: только один вход и выход.
Фаррелл не мог поверить, что говорит все это. Почему он отвечает так правдиво? И почему так быстро?
Магия Дэмина. Он использовал свою магию, чтобы заставить его сказать правду.
— Ты знал, что когда бессмертный умирает, после него не остается тела? — спросил Дэмин. — Умирая, тело бессмертного превращается в магию, из которой он был создан.
Фаррелл уставился на него, отказываясь принимать предположение Дэмина.
— Если Маркус не сбежал из этой комнаты, — продолжил монстр. — значит, я считаю, он мертв.
«Боже мой!» — подумал Фаррелл.
И вспомнил о боли, той оглушающей боли в машине у Ангуса, когда он чувствовал, будто от его души отрывается какая — то часть….
Маркус!
— Но эта теория не объясняет, — продолжил Дэмин, — куда делать юная Бэкка. Возможно, Бэкка обладает большей магией, чем я предполагал. Что ты думаешь об этом, Кристал?
Крис тряхнула головой.
— Я так не думаю. Она бы сказала мне.
Дэмин использовал магию и на ней. Он вытягивал правду из них, едва ли прикладывая усилия.
— Крис, у тебя есть ко мне вопрос. — сказал Дэмин. — Пожалуйста, спрашивай.
— Ты убил моего отца? — сразу спросила она. И хотя не колебалась, все же отчеканила слова, словно они причиняли ей боль. Фаррелл напрягся.
— Твой отец был близок к Маркусу в Хокспиэ, не так ли? — продолжил Дэмин.
— Да. — прозвучал тихий ответ Крис.
— Как давно ты видела его в последний раз?
— Полторы недели назад. — она шумно вздохнула и по ее щеке скатилась слеза.
В приступе нарастающей паники Фаррелл лихорадочно рыскал взглядом по сторонам, пока не наткнулся на сумочку Крис, которую девушка крепко прижимала к себе. Где лежал кинжал? Может ли магический кинжал повлиять на магическое создание?
Ему нужно сказать что-то, разрядить обстановку. Направить это расследование в другое русло. Но во рту слишком пересохло, чтобы говорить.
— О, моя богиня, полторы недели. Кажется, у нас в руках классическая загадка Хокспиэ. — сказал Дэмин. — Возможно, мистер Грейсон поможет нам разрешить ее. Фаррелл, ты знаешь, где отец Крис?
— Да. — ответил Фаррелл автоматически.
Черт возьми! Это не должно произойти. Он не мог позволить Дэмину заставить его сказать подобное Крис. Фаррелл был влиятельным и важным членом Хокспиэ. Он не игрушка. И не жертва. Он, и только он контролирует свою судьбу. Она не должна узнать правду о том, что он сделал, пожалуйста, нет!
— Ага! И где же он? — игриво спросил Дэмин.
— Он…нигде. — сказал Фаррелл сквозь сжатые зубы, каждое слово как осколок врезалось ему в горло. — Он мертв.
Крис шумно выдохнула, а Фаррелл пытался найти точку опоры, которая помогла бы ему сопротивляться влиянию Дэмина.
— Маркус убил его? — спросил Дэмин.
Фаррелл пытался держать рот закрытым, боролся с собственным языком. Но все было бесполезно.
— Не-ет. — с ужасом выдохнул он.
— Тогда кто?
«Нет! Нет, нет, нет. Не говори. Борись!»
— Я. — он произнес прежде, чем сумел остановить себя. Признание эхом отдавало в его ушах.
Крис шокировано смотрела на него, ее светло — голубые глаза стали большими и стеклянными.
Фаррелл сжимал кулаки настолько крепко, что короткие ногти впивались в ладони. Он пытался сфокусироваться на боли, надеясь, что она поможет прочистить голову настолько, чтобы парень мог выбраться из создавшегося положения. Но в этом и была проблема.
Его разум казался ясным. Магия Дэмина делала Маркуса похожим на букашку, владеющим стеблем и называющим это палкой. Он не помнил, чтобы с Маркусом у него не было шанса сопротивляться его влиянию. Но Дэмин…Дэмин не оставлял выбора.
— Посмотри на Кристал. — приказал Дэмин все тем же ровным монотонным голосом. — Расскажи ей, что произошло. Расскажи, когда ты убил ее отца.
Как безвольная кукла по воли беспощадного кукловода, Фаррелл повернулся и встретился с застывшим взглядом Крис.
— Это было в ту ночь, когда ты и Бэкка сбежали. Маркус уже знал, что Дэниел — предатель. Наказание за предательство — смерть.
— Нет. — глаза Крис наполнились слезами. Она начала всхлипывать.
Он беспомощно смотрел на нее, когда внезапная тяжесть сдавила ему грудь. Она прошла через метки, через тьму, сковывавшую его, и поразила прямо в сердце. Он понял, что так повлияло на него не воспоминание об убийстве Дэниела, а выражение лица Крис, когда она наконец узнала правду. Ее горе пробило в нем брешь, запав в душу настолько глубоко, что он осознал: она изменит его навсегда.