— Я знаю, о чём ты подумал, — сказал Торин, наблюдая за лицом собеседника, — ты не должен беспокоиться. Обмен произойдёт всего на час. Потом всё будет как раньше.
Меддокс воспрял духом. Час — это немного. Он уже решил, что поможет Торину, но оставалось кое-что прояснить.
— Ты хочешь избавиться от Болезни. Даже на такое короткое время. Я так понимаю, что ты нашёл себе женщину, к которй хочешь прикоснуться без вреда для неё. Я прав.
Торин не стал отрицать. Он кивнул.
— И кто же она? — Меддокс прищурил глаза, присматриваясь к другу.
— Я бы не хотел называть её имени, — нерешительно начал Торин.
— А не надо, — вдруг сказал Меддокс, — но хочу сказать тебе: выбери другую, с этой тебе будет нелегко.
Теперь настала очередь Торина удивляться. Откуда Меддокс знает про них с Камео. Может, он блефует? Нет, не блефует.
— Я как-то уловил искру, которая пробежала между тобой и Камео. Видать, теперь разразился настоящий пожар.
— Как ты заметил? — ошеломлённо спросил Торин.
— Ну, как заметил, — ответил Меддокс, — просто увидел и всё. Мне тогда, признаюсь, было жаль вас обоих. Вы так хотели друг друга, но не могли быть вместе.
— Но сейчас будем, — страстно произнёс Торин, — если ты мне поможешь.
Меддокс кивнул.
— Хорошо. Но тебе бы лучше прислушаться к моему совету. Камео — носитель Несчастья, её сложно любить.
Глаза Торина ярко сверкнули. Почему Меддокс употребил именно это слово? Но оно как нельзя лучше подходит. Торин собрался с мыслями, да, он невыносимо желает Камео, но любовь… Нет. Это не возможно. Возможно.
— Я могу одержать верх над её демоном, — неожиданно Торин услышал свой голос.
Меддокс вскинул брови.
— Вот как?
— Сегодня она ночевала у меня, — продолжал Торин, — я зашёл к ней утром, чтобы разбудить её, и тут увидел, что она улыбается.
— Не может быть, — Меддокс был потрясён, — но причём здесь ты?
Ну вот кто его за язык тянул. Меддокс теперь не отстанет.
— Она произнесла моё имя во сне, — признался Торин. О том, что сон был эротический, он предпочёл умолчать.
— И что же ты там с ней делал?
— Да откуда я знаю. Я не умею проникать в сны, — Торин решил отвечать нападением на нападение.
— Наверное, что-нибудь хорошее, — не отставал Меддокс.
— Наверное, — согласился Торин.
Меддокс ещё раз просмотрел свиток. Да, он просто бесценен. За него от Ловцов не будет покоя. Лучше всего будет его уничтожить, подумал носитель Насилия, такие рукописи не приносят пользы. Но сначала он поможет Торину. Да, поможет, но один только раз и не сегодня. На вечер у него были другие планы. Они с Торином всё осуществят завтра. Остался последний вопрос.
— Почему ты выбрал меня? Разве мой демон наиболее предпочтителен?
— Ты мой лучший друг, — просто ответил Торин, — и твой демон знает, что значит подчиниться. Если Эшлин помогает тебе побороть Насилие, то, думаю, Камео тоже в этом преуспеет. Итак, ты готов провести обряд сейчас?
— Нет, мой друг, — со вздохом произнёс Меддокс, — извини, но этим вечером мы с Эшлин идём на этот дурацкий приём. Я, конечно, по-прежнему не слишком хорошо танцую, но явно не так плохо, как говорит Аэрон. Ты же знаешь, ему бы только поскандалить.
Значит, ему предстоит ожидание. Торин едва не застонал.
— Когда я могу прийти?
— Завтра, — быстро успокоил его Меддокс, — приходи в это же время. Этот обряд проводится долго?
— Не думаю, — покачал головой Торин, — заклинание короткое, я теперь его знаю лучше, чем собственное имя.
— Тогда завтра я жду тебя, — сказал ему друг, прежде чем они попрощались.
Оказавшись дома, Торин первым делом отправил электронное послание Камео, где он просил её прийти к нему завтра вечером и дождаться его, если он будет отсутствовать. Воин знал, что она придёт.
На следующий день Торин пришёл к Меддоксу, как они договаривались. Оба с трудом скрывали волнение.
— Начинай, — произнёс Меддокс, становясь напротив друга.
— Как приём, — поинтересовался Торин.
— Ужас, — был краткий ответ.
Мужчины посмотрели друг другу в глаза, и Торин начал произносить заклинание. Оно было не длинным, но внезапные ощущения, пронзившие его тело, мешали ему закончить. Язык, казалось, отказывался слушаться. Внутри его как будто что-то прошлось по всем внутренностям, заставляя их сжиматься и разжиматься, изменять форму и сжигать мозг. Торин понял по выражению лица Меддокса, что тот испытывает то же самое. Внезапно воин почувствовал пустоту. Да-да, именно пустоту, будто внутри ничего нет. Но её тут же заменила наполненность. Правда, она была несколько странной. Непривычной, что ли. Торин закончил заклинание и облегчённо вздохнул.