«Конечно, нет! Я очарователен».
Это нужно заканчивать. Не отрывая взгляда от Рэтбоуна, он потянулся разумом к другому мужчине…
Зарычав, Лазарь разорвал связь.
Рэтбоун стойко выдержал.
— Я даю тебе представление об ужасах, которые пережил. Попытаешься прочитать мои мысли еще раз, и я дам тебе полную картинку.
До сегодняшнего дня Лазарь считал, что разбирается в пытках. Он много вытерпел за свой век. Правда в том, что он не знал ничего о муках до этого момента. Пережитое воином… Лазарь его зауважал.
— Позаботься о женщине, — сказал Рэтбоун уже без веселья в голосе. — Она союзник Гадеса, а значит и мой. Мы хотим ее защитить.
«Она… моя».
Нет. Нет! В его разуме взорвалось отрицание. Он не станет заявлять права на женщину, которая приведет его к падению.
— Ты хочешь ее защитить? Ничего больше?
Рэтбоун желает заполучить Камео в свою постель?
— И помочь тебе выбросить на ветер единственный шанс на настоящую любовь? — цыкнул Рэтбоун. — Нет.
— Настоящая любовь? — фыркнул он. — Я ничего не говорил о любви, настоящей или нет. Любовь делает слабым.
— Страх делает слабым. Любовь придает сил. — Рэтбоун не отвел взгляда и не мигал. — Однажды твоя женщина устанет от твоих отказов и найдет утешение в новом мужчине. Надеюсь, что буду мухой на стене, когда ты обнаружишь, какое великое благословение потерял, но я соглашусь утешить ее после твоего ухода.
«Он хочет заполучить мою женщину в свою постель». Рычание зародилось в груди Лазаря, такое резкое, что он заподозрил внутреннее кровотечение.
«Успокойся. Сдерживайся». Когда наступит это «однажды», Лазарь уже отпустит Камео. Никаких обязательств, никаких кристаллов, никакой уязвимости.
— Тогда у нас одна надежда на двоих, — ответил он. — Мух легко прихлопнуть.
Рэтбоун рассмеялся, но быстро успокоился.
— Твоя женщина ненавидит Несчастье и отчаянно хочет от него освободиться. Ты можешь ей помочь.
Ублюдок не мог знать о ларце.
— Давай притворимся, что меня это волнует, — сказал Лазарь. — Скажи мне, о, великий Единственный, как я могу ей помочь.
— Когда это я стал твоим наставником? Найди ответ самостоятельно.
Подмигнув, Рэтбоун исчез.
Лазарь остался сидеть на троне, уверенный, что ублюдок солгал. Не было способа вытащить демона из Камео и сохранить ей жизнь. Итак. Его план не изменится. Он проведет с ней ночь.
Одной достаточно. По своей воле, а не по необходимости.
После этого он отпустит ее с предупреждением. «Никогда не возвращаться».
И Лазарь не ощутит чувства вины. А будет двигаться дальше.
Первый день путешествия прошел без происшествий. Никто не напал. Не было хватающих, голодных щупалец или роя насекомых убийц. Камео чуть не разочаровалась. Она ждала драки.
Как только их разношерстная группа выехала из дворца Лазаря, нагибающиеся крошки устроили погоню. Как и предполагалось, они когда-то повеселились в постели с их королем и ощущали необходимость в прощальном поцелуе.
К его чести Лазарь казался недовольным их вниманием и отослал прочь без поцелуя. Тем временем Камео хотела убить этих женщин. Она подумала: «Мой! Я не делюсь».
Без сомнения картинки в зеркале прополоскали ей мозги. Она видела, как он занимался с ней любовью, заставлял кричать от удовольствия, которое ей неведомо, так что ее притяжение к нему усилилось.
«Также я видела, как он раздумывал меня убить. Где мой гнев по этому поводу?»
Ну, у вех есть недостатки. И желание ее убить было обычным явлением среди бессмертных и даже людей.
Виола провела несколько часов, заигрывая с солдатами, а Урбан все это время их поджигал. Видимо, ни одному мужчине не позволялось заговаривать, улыбаться или поощрять богиню. Ивер быстро гасила пламя льдом.
Несколько раз Урбан вспоминал, что был маленьким мальчиком, а не ревнивым преследователем, и начинал жаловаться на шлем, сделанный Камео.
— Мои волосы болят, — сказал он в тысячный раз.
— Уверена, что вскоре мы разобьем лагерь, и ты сможешь его снять.
Солнце неуклонно опускалось в течение последнего часа.
У ее голоса был волновой эффект, по толпе пронеслась дрожь.
Во время одного из множества остановок Лазарь изучал оружие и доспехи, которые изготовила Камео.
— Удивительно, — сказал он. — Твое мастерство непревзойденно.
Она чуть не покраснела.
— Где ты научилась? — спросил Лазарь.
— В кузнице Средневековья.
У Алекса была…
Она оборвала мысль, не желая открывать Несчастью дверь и затопить себя печалью. Или давать Лазарю шанс прочитать ее мысли.