Он кивнул, и она перенесла его в крепость.
Затем переместилась к Гадесу. Тот притащил Торина в какую-то лабораторию. Котлы кипели и испускали пар, полки были завалены флаконами с чем-то, что Кили не узнавала, а разросшийся кустарник фактически полз по стенам… используя ветки.
Торина пристегнули к столу, его рот держали открытым с помощью металлического крюка. Рядом с ним старый мужчина с горбатой спиной смешивал разные жидкости. Кили бросилась к воину и взяла его за руку.
Старик сердито посмотрел на нее.
— Я — Эй Ты. Это мое поле для действий. Кто ты? Что ты здесь делаешь?
— Я — Красная Королева, и хожу везде, где пожелаю.
— Это правда. — Гадес появился рядом с ней. — Она такая.
Он вытащил крюк изо рта Торина… не крюк, наконец дошло до нее, а трубка, которая шла прямо в желудок.
Эй Ты, подковылял, и пока Гадес держал рот Торину открытым, вылил созданное им варево в горло воину.
Она наблюдала за Торином, ожидая реакции. Его кожа оставалась бледной, почти синей. Глаза закрыты. Тело спокойно лежало. Рана на груди не затянулась и все еще кровоточила.
— Сколько времени нужно для работы?
— Вся ночь, — сказал Эй Ты, отходя.
Она жила так долго, время играло второстепенную роль для нее, но такой срок вдруг показался ей вечностью.
Кили взглянула на Гадеса, который пристально следил за ней.
— Ты прикоснулась к нему. Кожа-к-коже.
— Любой может, пока действует иммунитет.
— У тебя есть?
Он кивнул.
— На некоторое время.
— Что ты имеешь ввиду под этим?
— Я глотнул его крови.
— Его крови? Его зараженной крови?
Гадес протянул руку, нежно погладил ее щеку, и поскольку она задолжала ему чтобы он не захотел, то стояла и терпела это. Но должно быть на ее лице отразилась неприязнь, поскольку темный лорд нахмурился и опустил руку.
— Если бы он поделился своей кровью с тобой, — сказал Гадес, — тебе не пришлось бы болеть от его прикосновений. По крайней мере некоторое время. Пока достаточное количество крови течет по твоим венам. Через день, может два, понадобится другая доза.
— Но… ты не прав. Он делился своей кровью со мной раньше, и я все равно болела.
Взгляд стал суровее, темный лорд уколол кончик одного из пальцев Торина и протянул ей.
Кровь пролилась в рот, когда Кили облизала палец, готовая поверить во что угодно, даже в призрачную надежду.
— Когда он успел поделиться своей кровью? — спросил Гадес. — Зачем?
— В последний раз, когда были здесь, прежде чем я заразилась очередной болезнью.
— Ах. Кровь бы сработала, если бы ты уже не ослабла от ран, полученных из-за удаления серных шрамов.
— Но моя сила возвращается сразу после их срезания.
— Сила да, потому что у неё духовная природа. Но твое тело было сильно изрезано и истощено. Даже Торин с трудом отбивается от демона Болезни, когда физически травмирован.
— Но… как это возможно?
— Демон — душа, заражающая его душу. Но зло находится внутри его тела, которое вырабатывает неуязвимость. Эта неуязвимость также распространяется на его кровь и сперму.
Магическая сперма? Торин мог кончить внутри нее и спасти от болезни? Или она могла проглотить ее?
— Я… ну, я попробовала в последний раз, — добавила она смущенно, — и все равно заболела.
— Небольшая проба может предотвратить заболевание, но не исключить его. Тебе бы понадобилась полная доза. Одного или другого.
— Но… почему его кожа заражает, а остальное нет?
— Тебе лучше всех известно, что кожа излучает то, что в душе. Твоя душа находится внутри тела, которое принадлежит не тебе, и все же кожа меняется в зависимости от времени года, так же, как и твоя душа.
Он… прав. Кожа излучает содержимое души, но жидкости берут начало из тела.
Что означает…
Наконец-то! Способ заполучить все, чего она когда-либо хотела. Торина, здоровье. Семью. Ей нужно только пить его кровь раз в день. Или позволять ему покормить ее кое-чем другим…
Волнующая дрожь пробежалась по ее телу. Так все мечты Торина станут явью.
Но реальность вернула и сокрушила ее. Она все еще должна Гадесу любое желание… и можно догадаться, каково оно будет.
— Ты любишь его, — сказал темный лорд.
— Да.
— Но останешься со мной, если я так решу.
Закрыв глаза, Кили кивнула. Сделка есть сделка, раз заключила его по собственной воле.
— Таково твое желание? Я должна остаться с тобой?
Гнетущее молчание.
Она глубоко вздохнула, когда посмотрела ему в глаза. Его подбородок поднят, поза выражала излишнее мужское себялюбие, но выражение лица оставалось пустым.