Черт, он никогда не реагировал ни на одну женщину так быстро и так остро, словно одержимый. Даже на Джиллиан. Он хотел ее, но не нуждался. Не жаждал, пока они были порознь.
"Мне и Санни не нужна, черт возьми". Он ударил кулаком по столу, и трещина протянулась от одной стороны до другой. Но мгновенно исчезла, благодаря магии.
Когда Санни призналась, что думала о другом мужчине, пока Уильям обыскивал ее, он захотел всадить нож в живот ублюдка. Даже предостерег других мужчин от женщины, похожей на человека с низкой самооценкой и нулевой уверенностью в себе. Впервые. Он сказал им: "Прикоснетесь к ней, и я съем весь ваш костный мозг".
Вдруг она прикоснется к ним?
Бах, бах. Еще дважды он ударил по столу. Эта женщина дразнила и мучила Уильма, как дразнил и мучил он своих любовниц, сводя с ума.
"Смирись, Расплавитель Трусиков. Санни - та единственная".
Со стоном он откинулся на спинку стула. Возможно, они и нашел свою спутницу жизни, но никак не мог сосредоточиться на долгосрочных отношениях. Сможет ли он когда-нибудь отказаться от своих мечтаний о королевстве и разнообразии, чтобы поселиться с одной женщиной, вести хозяйство и растить детей? Что, если он упустит что лучшее?
Его сердце бешено забилось. Уильям сосредоточился на дыхании, как в детстве, казалось, что стены вокруг него смыкаются.
- Выглядишь, будто страдаешь запором. Думаешь об этой Саншайн?
Зеленый стоял в дверном проеме его кабинета, его голос вырвал Уильяма из первого в жизни приступа паники. Он сделал столь необходимый вдох. Затем еще раз. И еще. Наконец, сердцебиение замедлилось.
- Я думаю о спутницах жизни, - ответил он, решив быть немного загадочным. - И ее зовут Санни. Сандэй.
Его сын вздрогнул.
- О спутницах жизни? Как впечатлительно с твоей стороны. У тебя месячные или что-то подобное?
Уильям невозмутимо ответил:
- Да, но тампоны закончились. У тебя в сумочке есть лишние?
Зеленый ухмыльнулся.
- Прости, но я с собой таскаю только этих малышей.
Он напряг бицепсы.
Уильям закатил глаза. Его внимание привлекла фотография красивой брюнетки в рамке. Он провел пальцем по ее милому лицу. В пятнадцать Джиллиан сбежала из дома, чтобы прекратить многолетнее сексуальное насилие. Но на улицах ей жилось не лучше. Физически, эмоционально и духовно измученная, она отчаянно нуждалась в защитнике.
В шестнадцать она переехала к Повелителям. Тогда она вела себя как тихая мышка с изнуренными глазами. При одном взгляде на нее Уильям вновь пережил сексуальное насилие над собой и страстно захотел подарить Джиллиан лучшую жизнь.
И за следующие два года добился это, вызывая у нее улыбки и смех. Иногда ночами они играли в видеоигры. В основном он охранял ее настоящее и будущее, создавая инвестиционный портфель, чтобы она никогда и ни в чем не нуждалась.
Когда приблизилось ее восемнадцатилетие, Уильям искренне решил, что любит ее в романтическом смысле, что они будут вместе какое-то время и оставят свое прошлое позади. В то же время продолжил спать с другими женщинами, с любой, кто ему понравился, никогда по-настоящему не привязываясь к Джиллиан.
Вскоре она решила связать себя с другим мужчиной, звероподобным королем, одержимым демоном Безразличия. Пьюк из Амарантии обожал ее и не хотел никого другого. Это обстоятельство Уильям когда-то оплакивал, но теперь был рад.
По правде говоря, он видел в ней себя. Хотел любить ее так же, как когда-то хотел, чтобы кто-то любил его.
- Замечательно. ты снова погрузился в свои мысли. - Вновь Зеленый насмехался над ним. - Возможно, тебе стоит взбодриться. Дедушка здесь, хочет тебя увидеть.
Дедушка? Уильям рассмеялся.
- Уверен, что Гадес предпочитает деда. Он придет в ярость, если ты назовешь его иначе.
Он окинул взглядом просторный кабинет. ничего неуместного. Отлично. Над камином висел портрет Уильма с бикини со взбитыми сливками, держащем в одной руке бенгальский огонь и банан в другой. Стильная вещь, подарок от Аньи, второстепенной богини Анархии, и его старой подруги. И она помолвлена с Люциеном, хранителем Смерти и лидером Повелителей.
Книжные полки украшали все стены, демонстрируя часть его коллекции черепов... мужчин, женщин и существ, которых он убил. Или, в случае с Когтем, убитых от его имени. Он хранил всю семьи Джиллиан в спальне: отчим, два сводных брата и даже мать, которая обвинила ее лжи о жестоком обращении. И главное украшение - Лилит. Удовлетворение разливалось по его венам всякий раз, когда он видел это.
Он сказал сыну:
- Впусти его.
- Почему бы мне не войти самому? - Гадес прошел мимо Зеленого, изогнув губы в злобной усмешке. - И первый, кто назовет меня деда, получит по своему дружку и кудряшкам.
Уильям разразился лающим смехом. Черт, он любил этого сложного, загадочного мужчину. Гадес воспитывал его в ежовых рукавицах, не терпя никаких возражений.
Он помог Уильяму стереть его "грязную" кличку, выявить и уничтожить слабости и преподал навыки выживания в любом месте и в любое время, несмотря на трудности. На попечении князя Уильям расцвел, он был в безопасности, доволен и обожаем - три чуда, которые мало кто испытывал в жизни.
- Осторожно, - сказал Зеленый Гадесу. - Дорогой папочка не в настроении. Он раздумывает над спутницами жизни.
Гадес напрягся, без сомнения предположив, что пара, о которой идет речь, Джиллиан. Ему никогда не нравилась эта девушка, не представлял ее рядом с Уильямом. "И теперь я понимаю почему".
- Я рискну, - ответил князь сухим тоном. Разгладив складки на своем костюме в тонкую полоску, он опустился в кресло напротив.
"Узнаю этот костюм". Гадес изменял свою внешность регулярно. Для него одежда служила оружием. Уильям видел его в самых разных нарядах от смокинга до черной кожи, вязаного нижнего белья и бусин в бороде. В зависимости от своей аудитории. Он надевал костюм только тогда, когда хотел выглядеть, как партнер в юридической фирме, и обмануть кого-нибудь.
Когда Гадес кивком головы отпустил Зеленого, тот посмотрел на Уильяма, подняв бровь. Он кивнул, и сын ушел, закрыв за собой дверь.
"Меня сейчас будут обманывать?" Если Гадес услышал об единороге и надеялся использовать ее как оружие...
Уильям вцепился в подлокотники кресла, его ногти вспороли кожу.
- Что происходит? - Он любил и уважал Гадеса, но также признавал и недостатки этого мужчины. Гадес был жаден до власти, ярым в своей решимости и слепым ко всему, что выходило за рамки его конечной цели... какой бы она ни была. Он редко делился своими планами с кем-то.
- Я здесь, чтобы обсудить военные дела. - Гадес откинулся назад, принимая более удобную позу. - Считая нас, у нас есть девять князей Преисподней, два принца, принцесса, три Всадника, тринадцать Повелителей, младшая богиня, хранительница Ночных Кошмаров, тренер адских гончих, сын горгоны и дракона-оборотня, не говоря уже Гарпиях, королеве Титанов, королеве Фей, провидице, которая заглядывает в ад и рай, и Посланниках. У нас есть даже Красная Королева. Мы должны быть неудержимы, и все же нам не удалось нейтрализовать Люцифера, кусок дерьма, в распоряжении которого только легионы демонов. - Он провел рукой по усталому лицу. - Если мы проиграем эту войну, то не заслужим жизни.
Уильям был согласен. Гарпии были не менее кровожадными, чем единороги-оборотни. Посланники командовали армиями ангелов и убивали демонов. Все остальные обладали невероятными способностями. Дело должно быть в шляпе.
- Его демоны превосходят нас в численности в десять раз, - заметил Уильям.
- Это неважно. Мы уже должны были его победить.
Гадес не ошибался.
- Если мы хотим получить другие результаты, то должны поменять стратегию.