Если бы Гален хотел причинить ей боль, то у него было уже много возможностей. В обмен на спасение ее жизни он мог бы просить о чем угодно, даже о сексе. Когда он проснулся и понял, что она вонзила клинок ему в сердце, он не стал делать поспешных выводов и наказывать ее. Он все тщательно обдумал.
Страх? Внезапно от него ничего не осталось, и правда освободила ее от этих оков.
Гален, должно быть, почувствовал в ней перемену. Он ухмыльнулся, воплощая обольщение, и махнул рукой в сторону стола.
— Присаживайся. Пожалуйста.
Не в силах сопротивляться, она опустилась на подушку рядом с кофейным столиком. Он выбрал подушку прямо напротив нее, тепло его тела и запах быстро окутали ее, даже сильнее, чем обычно.
Он наполнил тарелку едой, протянул ей, затем наполнил свою, только дважды поморщился.
— Насколько я поняла, ты не поклонник сосисок в тесте, — сказала она. — А не слишком ли ты утончен?
— Ты хочешь сказать, что я тот, кто предпочитает, чтобы его пища не заходила в один конец и не била фонтаном потом с другого? На сто процентов правда.
— Ты только что упомянул… ты действительно это сделал. — Она самозабвенно рассмеялась.
Восхищение зажглось в его глазах, и она затихла. Ее щеки запылали.
— Ну что же, — сказала она и откашлялась. — У нас нет ничего общего с точки зрения вкуса.
Он наклонил голову в сторону.
— А для тебя важно иметь что-то общее?
— Согласно книгам по самопомощи, которые я читала, подобные симпатии и антипатии рекламируются как «важные», да, но только если вы хотите, чтобы ваши отношения продлились.
«Я думаю о длительных отношениях? Уже?»
«Ну, почему бы и нет?» Гален был единственным мужчиной, который возбуждал ее и одновременно пугал.
Какова вероятность того, что он предаст ее в какой-то момент, каким-то образом? Высокая. Когда-то он дружил с Повелителями. А потом позаботился о том, чтобы их поймали с руками в банке из-под печенья. Или, скорее, с ларцом Пандоры. Веками он воевал со своими бывшими друзьями и даже убил одного из них. Бадена, бывшего хранителя Недоверия.
Конечно, Гален и Повелители уже помирились. Но она знала, что он, не колеблясь, убьет одного из них, если это будет означать спасение его собственной жизни. Никто не берег себя так, как Гален. Неужели он добровольно уберет и Легион ради своей цели? Какой бы ни была эта его цель.
Тьфу. Неужели Ложная Надежда снова залез в ее мысли?
Гален протянул руку и провел костяшками пальцев по ее подбородку, пытаясь отвлечь от мыслей.
— Расскажи мне, что тебя беспокоит. Позволь помочь тебе успокоиться.
— Мне интересно, смогу ли я когда-нибудь доверять тебе, — тихо призналась Легион. Она требовала от него правду, поэтому готова была предложить то же самое в ответ.
Его губы сжались в тонкую линию.
— Я изменился. Я научился ценить настоящую дружбу и умру, чтобы защитить людей, которых считаю своими.
«А кем ты считаешь меня?» Нет-нет. Ей не стоит спрашивать.
Продолжив разговор с того места, где они остановились, он сказал:
— Мы с тобой в отношениях — твои слова, не мои, никаких отступлений — и у нас есть общее. У нас обоих темное, грязное прошлое. У нас есть мечты о лучшем будущем. И давай не будем забывать о наших сексуальных желаниях. Мы оба наслаждаемся оргазмом.
Возможно, он был прав. Может быть, он изменился. Может быть, у них есть что-то общее, и они могут заставить что-то работать. Но сексуальное желание…
Кровь отхлынула из ее головы, в ушах зазвенело. Знать, что она заслужила удовольствие, и на самом деле оставаться спокойной, испытывая его, как оказалось, две несовместимые вещи.
Он снова потянулся к ней, и на этот раз она вздрогнула. Она все это затеяла и теперь не была уверена, что сможет когда-нибудь довести дело до конца.
Он замер, затем опустил руку в сторону. Очарование, которое она так любила видеть в его глазах, сменилось разочарованием.
— Мне очень жаль, — прошептала она. — Я не хотела…
— Нет, ты не сделала ничего плохого, — вмешался он. — Я хочу тебя. Я ужасно хочу тебя. И думаю, что ты тоже хочешь меня. Иначе тебя бы здесь не было. Но тебе никогда не придется переживать, что я буду настаивать на сексе. Твое удовольствие имеет для меня значение, и если ты не готова, то не испытаешь этого удовольствия. Кроме того, я не могу спать с тобой, пока не буду уверен, что ты не попытаешься меня убить.
Ой. Еще одно вздрагивание.
Он добавил:
— Слишком рано пошутил?
— Даже вечность может быстрее пройти. — Она тяжело вздохнула. — Гален, я не знаю, буду ли вообще когда-нибудь готова отдаться… сделать это…