«Каждая моя частичка принадлежит ей».
Пот покрыл его, когда он увеличил свои толчки. Тепло собралось в его яичках, вскоре выстрелив вверх по его стволу…
— Лейла! — Гален кончил с ревом, запрокинув голову. Горячая волна за горячей волной наслаждения хлынули в презерватив. Он содрогнулся от восторга.
Наконец, когда дрожь утихла, он обмяк рядом с ней. Она положила голову ему на плечо, пытаясь отдышаться. Его собственное дыхание было неровным, горло саднило от стонов.
— Это… это было потрясающе, — сказала она.
— Одно из моих самых любимых воспоминаний всех времен. — Он снял презерватив, завязал конец и бросил латекс в мусорное ведро. Несмотря на свое глубокое удовлетворение и удовлетворенность, он уже снова был тверд.
Не сводя с нее пристального взгляда, он порылся в ящике и вытащил еще один презерватив.
— Опять? — спросила Лейла и задрожала от волнения.
— Опять. — После того как Гален раскатал резинку по всей длине, он обхватил одну сторону ее лица рукой без перчатки, провел большим пальцем по скуле и нежно поцеловал в губы. — Закуска была великолепной, сладкая. А теперь я готов к трапезе.
Глава 15
Восемь дней блаженства. Гален и Лейла оставались в постели, занимались любовью, разговаривали и смеялись. Но что-то серьезное беспокоило его женщину, и он не знал, что именно и как это исправить. Он только знал, что его дурное предчувствие вернулось и удвоилось.
Гален неоднократно замечал, как Лейла стояла у окна их спальни и смотрела на улицу, погруженная в свои мысли. Теряясь в ярости, ее тело становилось натянутым, как лук, а кулаки сжимались. Он спрашивал о том, что случилось, просил ответа, но она просто целовала и ласкала его, пока он не забывал свое имя.
Его Лейла любила получать удовольствие, а он любил дарить его ей. Любил, когда она сразу же отвечала.
Демоны делали все, что было в их силах, чтобы разозлить Галена, но он отказывался проглотить наживку. Он доверял своей женщине, а не дьяволам. Лейла расскажет ему, что случилось, когда будет готова, и они найдут способ решить эту проблему. Никакой другой исход не приемлем. Потому что впервые в его жизни настоящее счастье стало возможным только благодаря Лейле.
За эти восемь дней с ней произошли и другие перемены. Ее страх? Исчез без следа. Она часто улыбалась и всегда принимала его в свои объятия, в свою постель. Иногда он был агрессивен, иногда она отдавала ему должное; они сменяли друг друга.
Лейла крепко спала, кошмары больше ее не мучили. И теперь, когда он знал, как приятно обнимать ее во сне, он не мог заснуть, если ее нет рядом. Она стала его миром. Его семьей. Его всем. Он принадлежал ей и только ей.
Несколько дней она даже шутила с ним. «Мы должны тебя клонировать. Один Гален, чтобы воевать, другой — чтобы убирать нашу комнату, а еще семеро — чтобы заботиться о моем сексуальном удовлетворении. Я не уверена, что ты справишься сам, любовничек».
Он усмехнулся, вспоминая это, но веселье длилось недолго. Он еще не признался ей в любви. Хотя знал, что она тоже его любит. Должна. Лейла начала собирать перья, которые выпадали. Но она тоже не говорила об этом, и у него было чувство, что причина кроется в ее ярости и в ее причине.
Эта ярость… он испытал ее, когда они тренировались. Ответственный за это умрет в агонии, без сомнения.
Мастерство Лейлы его поразило. Чем больше она вспоминала свою боевую подготовку, тем чаще бросала его на землю. В свою защиту можно сказать, что его отвлекали ее груди. И ее ноги тоже. И ее рот. И каждый тихий писк, который она издавала. И пульс, который бился у основания ее шеи. Главным образом, улыбка, которую она дарила ему так часто, как только можно.
Вчера Кили присоединился к их сражению, и выставила Галена. Он вышел из комнаты, но остался поблизости, прислушиваясь к разговору, убеждая себя, что подслушивает на всякий случай, просто, если он понадобится своей женщине.
— Ты говорила, что у тебя есть ко мне вопросы, — сказала Кили, — и я готова ответить.
— Кронос, — начала Лейла с дрожью в голосе. — Он вторгся в мой разум. Как мне защитить свои мысли, свои воспоминания?
У Галена скрутило живот.
Кили тихо хмыкнула, что вызвало интерес.
— Чтобы проникнуть в чей-то разум, ты должна установить психическую связь. Если только у этого кого-то нет ментальных щитов. Чтобы установить ментальные щиты, нужно практиковаться. Но я буду честна. Я удивлена, что Кронос сделал это. Психическая связь — это худший из возможных способов извлечь информацию из другого человека. Ты не просто видишь чужие воспоминания, ты чувствуешь эмоции, которые испытали другие. Зачем так себя мучить?