«Ненавижу демона».
Когда лоза Арахиса задрожала без всякого повода, Пьюк выругался. Огромный вес химеры привёл к тому, что центр его лозы начал ломаться.
Джиллиан заметила это и ахнула от ужаса.
— Мы должны ему помочь!
— Его виноградная лоза сломается. Это невозможно остановить. — Взглянув на Пьюка, сказал Уильям. — Я позабочусь о химере, а ты о девушке.
Не было времени размышлять о последствиях этого плана или о том, почему его заклятый враг добровольно расстался с Джиллиан. Лозы Арахиса поддалась, и химера упал.
— Арахис! — Джиллиан потянулась к нему и упала, чтобы догнать своего питомца.
Уильям последовал за химерой, а Пьюк — за Джиллиан.
Сердце колотилось в его груди, руки были прижаты к бокам, он падал головой вперёд. Достигнув Джиллиан, он схватил её за талию одной рукой, а другой вцепился в лозу. Его когти впились в стебель, замедляя движение. Наконец они остановились, Джиллиан — спереди, Пьюк держался позади неё.
Уильям протянул руку и обхватил животное за шею. Эти двое исчезли в портале.
— Отпусти меня! — Слезы текли по щекам Джиллиан, когда она вытянула шею, чтобы посмотреть на Пьюка. Капли дождя выжигали язвы по всему лицу. — Не заставляй меня причинять тебе боль.
Он смотрел прямо на неё, больше не заботясь о каплях дождя, которые падали на его кожу.
— Не смей снова вести себя так глупо. Уильям с Арахисом. Он позаботится, чтобы они оба выжили. И ты это знаешь. А теперь шевели задницей. — Он безжалостно подтолкнул её коленом. — Вверх, вверх.
— Мне было приказано оставаться с Уильямом, несмотря ни на что. Извините, ребята, но вы сами по себе. — Попрощавшись, Пандора с кувырком упала в портал.
— Присоединяюсь к её словам. — Гален пожал плечами, будто ничего не мог поделать. — Увидимся, я бы не хотел быть на твоём месте. — Потом он тоже провалился.
— Ты прав, Пьюк. — Джиллиан дрожащей рукой вытерла слезы. Затем она сделала то, что на что способен только воин, и отодвинула свои чувства в сторону. — С Уильямом и Арахисом все будет в порядке, — сказала она, поднимаясь.
Он кое-что заметил: пока она плакала и вытирала слезы, её щеки и руки оставались без ожогов.
И тут Пьюк сообразил.
— Продолжай плакать, — приказал он. — Твои слезы нейтрализуют кислоту.
— Точно, — повторила она, делая паузу, чтобы вытереть свои новые слезы… и размазать каплю по его ожогам. Этот великодушный поступок едва не лишил его жизни. — И это имеет смысл в каком-то ужасном смысле. Твой брат, вероятно, рассчитывал, что только у тебя хватит сил, чтобы пройти так далеко, а так как ты хранитель Безразличия, он не ожидал никаких эмоций.
— Спасай свою кожу, жена. Не мою.
Пауза.
— Я делаю то, что хочу. — Она старалась не встречаться с ним взглядом, промывая очередную рану. — Смирись с этим и двигайся вперёд.
Очень хорошо. Он подтолкнул её и продолжал наступать Джиллиан на пятки, пока они поднимались. Она ни разу не расслабилась и не отстала, даже через один час… два… часы тикали и тикали. Дождь усилился. Ран становилось больше.
Он представил себе, что брат ждёт его где-то наверху, и удвоил усилия. Пьюк подумал, что теперь, после ухода Уильяма, ему придётся сразиться с Сином.
Неужели Пьюк был тем единственным с самого начала?
«Только мужчина, который готов жить или умереть за Джиллиан, сможет свергнуть Сина Сумасшедшего».
«Я живу или умру ради Джиллиан. Это я. Я и есть тот мужчина».
Она была права. Он любил её. Девушка вернула к жизни его омертвевшее сердце.
«Теперь нужно выполнить две цели. Убить. Выбрать».
— Что мы будем делать без Уильяма? — спросила Джиллиан между тяжёлыми вдохами. Её мысли, очевидно, текли в том же русле.
— Он выполнил свою задачу. Я люблю тебя. Готов жить или умереть за тебя. Я свергну и убью Сина.
У неё отвисла челюсть, когда она взглянула на него через плечо.
— Ты простишь себя за это, если убьёшь его? И не смей умирать за меня, Пьюк Коннахт. Я серьёзно.
— Я хочу удержать тебя, Джиллиан. Думаешь, что существует что-то, чего бы я ни сделал ради этого?
— Н-нет. Считаю, ты сделаешь все, чтобы меня удержать. — В этих словах прозвучала печаль, которую он, как ему показалось, понял. Вся эта история с уничтожением мечты.
Как ему заставить её понять?
Их виноградная лоза задрожала, как и у Арахиса, и Пьюк выругался. Прямо над ними стебель начал ломаться.
Джиллиан напряглась.
— Пьюк!
Не медля ни секунды, он подтолкнул их к другой лозе.
— Хватай её.
Как только она послушалась, перенеся свой вес на другую лозу, он поднялся над истрепавшимся участком. Точно в срок. Конец виноградной лозы со свистом упал.