Все его способности вернулись, и появились некоторые новые. То, что он мог сделать… сила, которой мог обладать…
Удивительная. Великолепная.
Душераздирающая.
— Дело сделано, — сказал Уильям. — Я дал тебе корону Коннахта.
— Да, — сказал Пьюк и кивнул.
— А теперь освободи Джиллиан.
— Уильям, пожалуйста, — произнесла она, опускаясь на колени. — Освободи его от этой клятвы. — Паника отразилась на её лице. — Без него у меня не может быть счастливого конца.
— Может. И будет. Я настаиваю на этом. — Вечно Похотливый протянул руку и провёл кончиками пальцев по её подбородку. В кои-то веки Пьюк не обиделся на это прикосновение, ведь оно было последним.
— Нет! Ты же знаешь, что с ножницами есть загвоздка, — сказала она. — За прошедшие столетия я поняла, что в древних артефактах всегда есть подвох.
Пьюк и сам когда-то думал точно так же.
— Ножницы можно использовать только раз в сто лет. Раз в сто смертных лет, — сказал Уильям. — Если же ножницы не были использованы в течение века, то их можно будет использовать дважды. Воспринимайте это как накопительные минуты для мобильных телефонов. Если ножницы не использовались в течение трёхсот лет, ими можно трижды что-то разрезать. И так далее, и тому подобное.
— Они у меня уже триста смертных лет. — Тысячи Амарантийских лет. — А это значит, что у меня есть ещё одно применение. Для Джиллиан.
Через сотню смертных лет он сможет помочь Винтер. Ещё через сто — Камерону. Затем, наконец, через сто лет после этого, он поможет Сину.
Он не отменит свой план, даже если Син вернётся завтра. Его друзья поддерживали его на протяжении веков, поэтому он должен помочь им в первую очередь.
— Ты делаешь это, чтобы причинить мне боль? — спросила Джиллиан у Уильяма. — Потому что я причинила тебе боль?
Уильям, обычно самый грубый и выносливый мужчина среди всех, смягчился.
— Нет. Хотите верьте, хотите, нет, но я делаю это, чтобы вам помочь.
Чувствуя себя побеждённой, она присела на корточки.
— Слишком многое уже изменилось. Просто… дай нам пятьдесят смертных лет. Или, ещё лучше, сто. Тогда мы сможем вернуться к этому вопросу.
Пьюк так сильно хотел прижать её к себе и заверить, что все будет хорошо. Он ненавидел видеть её испуганной. Ненавидел причинять ей боль. Он предпочёл бы умереть. Но скорее будет страдать вечно, чем откажет ей в праве выбора.
Уильям укоризненно ткнул её в бок.
— Это не похоже на тебя, крошка. Ты должна хотеть этого.
— Хотеть этого? — взвизгнула она. — Моя жизнь наконец-то идеальна! Ты знаешь, как долго я этого ждала? Зачем мне что-то менять?
— Я догадывался, что ты ждала меня, о… пятьсот девятнадцать лет? — сказал Уильям. — Но, милая, ты ошибаешься. Это не идеально. Но так будет, когда мы закончим.
— Нет! — повторила она. — Я хочу оставить Пьюка себе. И я хочу, чтобы ему вернули рога. И мех. Я требую копыта. Просто… Мне нужно больше времени провести с ним, прежде чем мы рискнём, хорошо? Я чувствую, что разрыв этой связи и есть причина моего несчастного конца. Давайте докажем, что это пророчество неверно.
Сердце Пьюка дрогнуло, его решимость ослабла. Но он также чувствовал правду. Это был правильный поступок.
— Без демона у меня есть способность превращаться. И я сделаю это, когда ты только пожелаешь. — Чтобы продемонстрировать это, он принял свою звериную форму. — Я люблю тебя, Джиллиан. Я люблю тебя, и ни ты, ни кто-либо другой ничего не может с этим поделать. В этом я тебе клянусь. А теперь позвольте мне доказать это. — Он протянул руку и убрал прядь волос с её щеки. — Позволь мне сделать это для тебя. Для нас.
— Нет. — Она излучала ярость. — Я же говорила тебе, что слишком большой риск.
Уильям тяжело вздохнул.
— Достаточно. Это должно быть сделано. Эффект должен быть немедленным, но подождём до конца дня, на всякий случай. Если ты все ещё захочешь его к тому времени, когда солнце сядет, я благословлю твой новый брак. Но, так или иначе, ты узнаешь своё истинное сердце — и его тоже. Это подарок, который я тебе дарю.
Она вскочила на ноги и влепила ему пощёчину. Сильную. Треск, вероятно, разнёсся эхом на многие мили вокруг.
— Зачем ты это делаешь? Чтобы завоевать меня? Даже без этой связи я не собираюсь этого делать.
Пьюк перенёсся и встал перед ней на всякий случай, если Уильям решит атаковать.
«Сейчас я могу переноситься? Очевидно».
Мужчина потёр щеку и закатил глаза, глядя на Пьюка.
— Возможно, это подарочек тебе, Пьюкер. Если она тебе не будет нужна, тебе не придётся иметь дело с её характером.