Тогда Пьюк понял правду: Уильям полностью выбыл из игры. У него не было никаких претензий, да он и не хотел их предъявлять.
Усмехнувшись, Пьюк отступил в сторону, чтобы дать друзьям поговорить.
— Я позволил потребности защитить испуганное, оскорблённое существо сбить себя с толку, — мягко сказал Уильям Джиллиан. — И хотя я люблю женщину-воина, которой ты стала, твои чувства к другому мужчине разрушают сделку, а твоя сила — в твёрдом «нет». Я не могу быть с женщиной, которая обладает властью уничтожить меня. Если, конечно, я не найду этого шифровальщика. — Его глаза сузились. — И я это сделаю.
Пьюк не сводил глаз с Джиллиан, не в силах отвести взгляд. Она была сильной, столько всего пережила с высоко поднятой головой. И все же здесь и сейчас она во второй раз опустилась на колени, добровольно оказавшись в положении уязвимой и умоляющей. Но на этот раз она не стала умолять. Она опустила голову и зарыдала.
Её вид сломил остатки решимости Пьюка, и если бы он любил её хоть чуть-чуть меньше, то умолял бы Уильяма положить этому конец. Но так же сильно, как ей нужно было знать, что она выбрала Пьюка по доброй воле, ей нужно было знать, что и он выбрал её по зову сердца.
— Поверь мне, девочка. Пожалуйста. — Он опустился перед ней на колени, взял её руки и поцеловал костяшки пальцев. — Позволь мне доказать, что моя любовь к тебе реальна и прочна, независимо от того, связаны мы или нет.
Слезы стекали по её щекам, но, в конце концов, она кивнула.
Не желая терзаться сомнениями и рисковать передумать, Пьюк снял с груди ножницы… и разрезал их связь.
Глава 45
Джиллиан точно знала, когда именно её связь с Пьюком оборвалась, потому что остатки её сердца разбились вместе с этим. Печаль волна за волной разрушала то чувство удовлетворения, которое ей удалось достигнуть. Горе пришло на смену радостному возбуждению.
Каждая клеточка её тела оплакивала связь с мужем.
Когда-то она прожила без него пятьсот лет и (в основном) процветала. А теперь она не может прожить и пяти секунд?
Металлическая лента на запястье Пьюка развязалась и упала на землю. Как будто последний гонг звал воинов домой с битвы.
Она посмотрела на своего мужа — своего бывшего мужа — который смотрел на неё с отсутствующим выражением лица, и её чуть не вырвало. Неужели он вернулся к Ледяному человеку? Нет-нет. Он больше не одержим Безразличием, так что лёд ему не нужен. А может, он просто не хотел иметь дело со своими эмоциями?
Нет! Пьюк не станет призывать лёд, только не рядом с ней. Он же обещал.
Неужели он её разлюбил? Неужели наступил её несчастливый конец?
Неужели она его разлюбила?
Она перевела взгляд с Пьюка на Уильяма, который выжидающе смотрел на неё. Когда Джиллиан заглянула в его ярко-голубые глаза, любовь затмила печаль, но… эта любовь все ещё основывалась на дружбе. У неё не было никакого романтического интереса к Уильяму.
Её внимание вернулось к Пьюку, и сердце забилось быстрее, побуждаемое к действию любовью и вожделением, непостижимым количеством каждого из них и абсолютно романтичными.
Она пристально посмотрела на непроницаемое лицо Пьюка.
— Изменились ли твои чувства ко мне?
Если и так, она… что?
«Ты — воин. Ты будешь бороться за то, что хочешь, вот что».
И это было правильно. Джиллиан вздёрнула подбородок. Если понадобится, она будет ухаживать за ним. Будет бороться за него и отвоюет обратно. Это был ещё не конец.
И вообще, почему она так боится? Когда ей что-то не нравится, она все меняет.
— Я не хочу, чтобы мои чувства к тебе повлияли на твоё решение, но… — Маска спала с его лица, показав обожание, привязанность, нежность — любовь. — Ты не просто любовь всей моей жизни, девочка. Ты — моя жизнь. Я ведь уже говорил тебе об этом, так?
Обняв его, Джиллиан воскликнула:
— Я тоже тебя люблю. — Очень. Все это беспокойство было напрасно. Абсолютно! Она могла бы уберечь себя и Пьюка от многих неприятностей, если бы просто поверила в их настоящую связь.
Любовь никогда не подведёт.
— Это очень скучно. — Винтер поморщилась, мол, мне стыдно за вас обоих. — И довольно мерзко. Любовь — отстой.
— На этот раз я согласен с тобой, Винни. — Пока Винтер бормотала о своей ненависти к новому прозвищу, Уильям поднял Джиллиан на ноги. Однако он не смог заставить её отпустить Пьюка. Возможно, понимал, что потеряет руку, если попытается это сделать. — Вы двое не собираетесь же провести большую часть своих одиноких часов в гляделках. Если вы все-таки решите снова быть вместе…