— Мне всё равно, — сказал он, покачав головой. — Цена слишком высока.
Син молча изучал его так, как свои любимые карты. Печаль омрачила его черты, пока не была подавлена решимостью. Он кивнул, словно принимая монументальное решение, и показал на стол в углу. В центре стоял, казалось бы, небольшой интригующий сундучок.
— Его доставили сегодня утром, — сказал Син. — Как раз перед началом сражения.
— Подарок?
— Оружие.
Оружие?
— Не волнуйся. Я позабочусь об этом.
Пьюк сделает что угодно — убьёт кого угодно — чтобы решить проблемы своего брата. Все справедливо. Син всегда ему помогал.
Он пересёк палатку, чтобы встать перед маленьким сундуком. Неизвестный металл был покрыт перламутром. В каждом углу сверкали бриллианты. Когда он потянулся к нему, импульс зла коснулся его кожи. Не магия, а чистое, неподдельное зло. Его кровь заледенела.
— Кто его прислал?
И какое это оружие?
— Женщина по имени Киликаель, Красная Королева. Она выразила надежду, что мы насладимся нашим крахом.
Киликаель. Он никогда о ней не слышал.
— Она правит соседней реальностью?
Насколько известно Пьюку, женщина никогда не руководила… никем. По крайней мере, не открыто. Женщины помогали своим королям.
— Я не уверен, — ответил Син.
Ответ не имел значения. Никто не угрожал брату и его жизни. Крах? Не тогда, когда Пьюк жил и дышал.
Син не просто спасал его жизнь множество раз; он спас душу Пьюка.
Незадолго до седьмого дня рождения Пьюка его кузен погиб в бою. Нуждаясь в новом командире из королевской династии, король выбрал Пьюка. И маленького принца вырвали из рук матери раньше обычного, чтобы ласка женщины больше на него не «влияла».
«Погубите мальчика, и вы погубите мужчину, которым он станет».
Слова, которые кричал отец его матери в день, когда Пьюка уводили.
— Я тоже пойду, — сказал пятилетний Син. — Куда ты пойдешь, туда и я.
Подробности того рокового дня навсегда остались в памяти Пьюка. Рыдания матери, раздававшиеся по всей крепости: «Мои дети. Пожалуйста, не забирайте моих детей». Слезы, катившиеся по лицу Сина, когда он взял Пьюка за руку и добровольно ушёл из единственного дома, который он когда-либо знал. Каким утешением Пьюку стала непоколебимое решение маленького мальчика остаться вместе с ним.
В течение многих лет оба мальчика жили и тренировались с самыми закалёнными солдатами клана. Все нежные эмоции были выбиты, вырваны или вырезаны из них.
Когда им было двенадцать и десять лет, отец дал по мечу и бросил их посреди самых опасных песчаных дюн с одним напутствием: вернуться с сердцем врага… или остаться здесь навсегда.
Если бы Пьюк мог вернуть время назад, он бы потребовал, чтобы Син остался с их матерью, в её любящих руках. Теперь же вина была его постоянной спутницей. Пока он не научился бороться, и бороться хорошо, он не мог защитить Сина от ежедневных оскорблений. Хуже того, их мать умерла до того, как они смогли ее навестить.
Она родила мертвого младенца вскоре после их отъезда и, погруженная в горе, намеренно сожгла себя дотла. Воин мог бы выжить в огне, но не женщина без рун и магии.
Массируя затылок, Пьюк решил продолжить.
— Ты открывал сундук?
— Нет. Я ждал тебя, — сказал Син, дрожа от страха.
Страх? Невероятно. Син ничего не боялся, пока Пьюк прикрывал его спину.
— Мне не следовало приносить проклятую вещь в твою палатку. — Его брат подошел к столу. — Я возьму его и…
— Нет. — Вытянув руку, Пьюк остановил Сина до того, как тот прикоснулся к сундуку. Да, Син уже справился с этим без последствий. Не важно. Не было причин рисковать еще раз. — Я хочу узнать, что внутри.
Хотел знать, что эта неизвестная королева решила использовать против его семьи.
— Я позову одного из главнокомандующих. Позволь ему…
— Нет. Я сделаю это сам. — Хороший король не поставит свою собственную жизнь выше жизни его людей. — Оставь меня. Я дам тебе знать, что обнаружил там.
— Ты остаёшься — я остаюсь.
Еще одно полено упало в огненную яму его вины. Он стиснул зубы.
— Я не хочу подвергать тебя опасности, брат.
«Ни сейчас, ни когда-либо».
Секунду в глазах Сина блестели непролитые слезы. Он быстро заморгал.
— И всё же, — сказал он, — я хочу остаться.
Почему он едва не заплакал? Внезапно Пьюк еле смог смириться с мыслью, что его брат рядом.