Два золотых солнца осветили небольшой лагерь вдалеке. Идеально. Разная одежда качалась на верёвке, привязанной к вершинам двух ближайших палаток. Ветер разносил запах зажаренного кролика.
Никто не сторожил снаружи, хотя в одной из палаток раздавались голоса.
— …объявили сегодня утром. Принц Талиесин из Коннахта убил своего отца, пока тот спал.
— Полагаю, это значит, что Талиесин теперь король, — раздалось ворчание. — Принц Нил должен был стать преемником, но, думаю, он мёртв.
Пьюк застыл на месте. Син убил их отца?
Они оба презирали мужчину, но хладнокровное убийство во время сна Коннахта? Это низко.
Пьюк ждал всплеска удивления… отвращения… ярости… хоть чего-нибудь. Ни единого намёка на эмоции не просочилось мимо его льда. Когда он натянул пару слишком узких штанов из овчины, он задумался о том, что должен был почувствовать. Возможно, всё вышеперечисленное? Определённо, нужно остановить его брата.
— Если принц Нил не умер, — один из мужчин заговорил, — он всё ещё чудовище.
Нил — Пьюк.
— Что лучше, чтобы Талиесин или зверь правили твоей семьей? — спросил другой мужчина.
— Зверь, — хором ответили мужчины.
Тот факт, что все хотели бы Пьюка вместо Сина… жители Коннахта должно быть в отчаянии.
«Могу ли я действительно уйти и оставить свой клан в опасности?»
Вдруг Син женился на женщине, которая его полюбила, тогда он убьёт Пьюка и объединит кланы? Амарантия, несомненно, рухнет.
Син должен умереть.
«Всегда иди до конца».
Ну, тогда всё в порядке. Пьюк спасет Коннахт от сумасшедшего и всю реальность от разрушений… и, наконец, отомстит брату. Глубоко в сердце Пьюк хотел отомстить. За светлое будущее, которое он потерял, за любовь, которую Син так холодно уничтожил.
Гнев Пьюка был заслуженным. Он имел на это право.
Безразличие огрызнулся, предупреждая. Пьюк использовал магию, чтобы покрыть своё сердце и разум льдом.
Когда ледяная логика вернулась, он начал размышлять: если демону удастся истощить его силы, Син его победит.
«Он уже знает мою слабую сторону…»
Пьюк сжал кулаки. Он должен найти слабое место Сина.
Никто не даст лучшего наставления, чем Оракулы.
Пьюк съел все кусочки кролика — правило есть правило — изменил с помощью волшебства проклятые сапоги и направился на восток. Оракулы жили в самой опасной части Амарантии, там, где мощная магия сгущала воздух, создавая порталы, которые вели в другие миры, в бесконечные ямы, в центр вулкана и даже на дно океана.
Только самые отчаянные жители осмелились рискнуть прийти сюда. Только те, кто стремился спасти себя или любимого, короли, которые нуждались в руководстве при выборе наследника, или такие люди, как Пьюк, которым нечего терять.
Путешествие заняло три дня пути. Ни привалов, ни еды, ни воды. По крайней мере, ему удалось избежать порталов.
Наконец, он достиг самой высокой песчаной башни реальности. Оракулы жили наверху, с видом на… всё. Пьюк ослаб настолько, что не мог подняться, поэтому использовал последнюю свою магию, чтобы создать песчаную лестницу.
Ему нужно было накопить больше магии, а значит, ему придется убить кого-то, и скоро.
«Нужно ли убить одного из Оракулов?» История утверждала, что триада создала Амарантию в качестве убежища для тех, кто имеет магические способности. Их запас магии должен был быть безграничным, даже бесконечным.
Когда-то мысль о том, чтобы причинить вред женщине, вызывала у него отвращение. Сейчас? «Причини его». Источник есть источник.
Сначала дело. Когда он ступил на верхние ступеньки без поручней и стен, то обнаружил трёх женщин, стоящих вместе, каждая из которых была задрапирована от груди до бёдер в разноцветные шарфы. Замечательно, тёмный туман скрывал их лица.
Вместо приветствия он сказал:
— Вы знаете, почему я здесь. — Они должны. — Как мне вернуть свое? Свободу от демона. Корону Коннахта. Объединение кланов. Защиту моей реальности. Черное сердце Сина на золотом блюде. Принцессу Аланну.
Её он примет как должное.
Ветер усилился, и женщины одновременно заговорили.
— Какое наше правило, Пьюк Непобедимый?
Вся Амарантия знала их правило. «Ничего не даешь, ничего не получаешь». Чем более личным был подарок, тем более подробным был ответ.
Что может быть ценнее его собственного чёрного сердца?