- Но твоя мать...
Он усмехнулся.
- Ах. Ты о том, что тебе придется с ней поладить, хотя, кажется, ты ее явно недооцениваешь. И, МакКензи, ее мнение не повлияет на то, что происходит между мной и тобой.
Ну, почему он ничего не понимает?
- МакКензи, - Питер перетянул ее внимание на себя, - если отбросить в сторону твое прошлое, ты бы хотела остаться с Алексом?
- О, Боже, да.
Александр усмехнулся и притянул ее ближе, практически нарикрывая собой, как если бы она была маленьким цыпленком.
- Вот это правильный ответ.
- Хорошо.
Питер поджал губы, пока думал.
- У Карла Дикерсона есть что-то еще, чем тебя уязвить или он уже, так сказать, отмахался палочкой?
- Питер. Ну, что ты в самом деле!
Хоуп ударила его по бедру. Maк покачала головой. Как они могли принимать это так спокойно, и даже шутить на эту тему, как будто ее прошлое являлось обычной проблемой, которая вот-вот разрешится?
- Нет, больше ничего. Я не употребляла наркотики, не воровала, меня не арестовывали.
- Только год работала несовершеннолетней проституткой. Хорошо.
Питер улыбнулся.
- Милая, ты ведь понимаешь, что это значит, верно?
Maк задумалась. Ладонь Алекса легла ей на плечо, большим пальцем нежно поглаживая кожу. Терпеливо. Она начала понимать к чему вел Питер. У Дикерсона больше ничего на нее не было. Он уже растрепал высшему обществу и ветеринарным кругам о ее прошлом.
- Хуже того, что он уже сделал, он не сделает.
- Очень хорошо.
Питер улыбнулся.
- Я навел по нему несколько справок. У него неприятный характер - одна из причин, по которой он несколько раз менял место работы, и, видимо, у него только закончился неприятный развод, во время которого его жена публично сделала парочку очень нелицеприятных комментариев о своем бывшем муже.
Maк закусила губу, заглушая истерический смех. Возможно, оскорбление Дикерсона по поводу его размера и способностей было немного неразумным.
- Поэтому, зная все это, следующий шаг за тобой. Ты можешь спрятаться в доме или пойти дальше. Решение принимаешь только ты, милая.
- Он ветеринар. Я обязательно столкнусь с ним снова, - прошептала Maк.
- Скорее всего, да.
Maк посмотрела на свои дрожащие руки и пальцы. Он, несомненно, будет вновь ей угрожать. Но сплетня сделала свое дело, и к тому моменту все уже будут знать о ее прошлом. Он мог кричать... но люди кричали на нее и раньше. Он мог засыпать ее гнусными предложениями... но она также справлялась с этим прежде. Так что, да, он уже сделал худшее из всего, на что был способен, и она выжила. Алекс не только все еще оставался с ней, но и любил ее.
«Я достаточно бегала и скрывалась». Мак расправила плечи.
- Я больше не собираюсь прятаться.
* * * * *
Когда они уходили, Алекс смотрел, как МакКензи уже по-другому обнимала Хоуп. Большая часть напряженности покинула ее тело; она готовилась к боли от потери своих друзей. Он перевел взгляд на Питера.
- Спасибо. Ей нужна была объективная точка зрения.
- Пожалуйста, - Питер улыбнулся, - не сказал бы, что у меня был выбор. Думаю, Хоуп ее приняла. Завтра днем все по-прежнему в силе?
- Да, - Алекс кивнул, - ты сможешь с организацией всего и вечеринкой?
- Оу, да.
Глаза Питера вспыхнули предвкушением, как будто его посадили в кресло жюри и подарили право поставить заключительную оценку.
- С нетерпением жду этот замечательный вечер.
Глава 22
Maк остановилась посреди тротуара, ее ноги отказывались двигаться дальше. Дом Питера мерцал светом. Услышав звук мелодичной музыки и множество голосов из открытой двери, Мак поняла, что ее ждет ужасный вечер. Алекс остановился и посмотрел на нее, ничего не говоря. Просто ждал. Maк глубоко вдохнула холодный ночной воздух. Хорошо. Она должна это сделать. Еще одно испытание в этот уж очень длинный день. Девушка покачала головой. Черт бы побрал этого Алекса. Ближе к вечеру, его друзья собрались в доме для "развлечений", и Алекс, перейдя в режим Дома, заставил Maк рассказать о своем прошлом. Обо всем и перед всеми. Питер и его саба, конечно, все знали; Хоуп обладала неоспоримым умением сопереживать. Видимо, как и все остальные.
- Честно говоря, - отозвалась Тесс, - если бы кто-то использовал против меня мои подростковые косяки, я бы умерла на месте. Не многие из нас переступают через этот возраст, как следует не облажавшись, по крайней мере, хоть разок.
И в течение ближайших нескольких часов, каждый из Домов дергал ее к себе на колени и несколько раз шлепал, говоря ей, что если ей необходимо знать, что о ней заботятся, у них есть колени и ладони, чтобы ей помочь.
Ее задница все еще болела. Девушка стрельнула в Алекса гневным взглядом, он словно прочитав ее мысли, скользнул рукой вокруг ее талии, затем ниже, пока его ладонь не потерла ее нежную попку.
- Болван, - прошептала она.
- Что есть, то есть, - мужчина уткнулся носом в ее щеку, - но мы все получили от этого удовольствие.
Вздохнув, она поцеловала его. Несмотря на болезненные ощущения, Мак не могла не признать, что они на самом деле заставили ее почувствовать заботу. Как на уроке физкультуры во время командных игр… Только на сей раз, у нее фактически был кто-то стоящий рядом. После игровой сессии, Хоуп и Тесс расщебетались, как птички, по очереди ругая Maк, когда она расплакалась из-за их искренней дружбы и сочувствия. Они уговорили Maк разрешить им помочь ей одеться для этой вечеринки. Тесс собрала волосы Мак сзади в низкий хвост, а Хоуп сделала ей макияж. В результате, она стала выглядеть на десять лет моложе, и больше походила на студентку колледжа, чем на женщину средних лет.
«Я могу это сделать». Мысленно себе кивнув, МакКензи заставила свои ноги двигаться. «Я могу это сделать». Она повторяла это всю дорогу до двери кирпичного дома Питера.
Отдавая швейцару свое пальто, Мак казалось, что она расставалась со своей броней. Но выглядела она прекрасно, отчасти из-за неожиданного дополнения к ее гардеробу, которое внезапно появилось у нее в шкафу. Шелковое синее коктейльное платье - насыщено-синее, как выразился Алекс - струилось вокруг ее ног. Лиф, украшенный темно-синими камнями, был скромен и поддерживал грудь.
Первый взгляд на комнату, полную людей, остановил ее на месте, и ей снова пришлось приказать ногам двигаться - грациозно, черт возьми, войти в комнату. Рядом с ней, не говоря ни слова, шел Алекс, рукой поддерживая ее на каждом шагу. Она прекрасно знала, что ради нее, он был готов на все, даже убить дракона. То, что он позволил ей самостоятельно встать на ноги, как она просила, было ей подарком. Боже, она любит его.
Они двинулись в центр зала. Столько людей, и она могла ощущать на себе их пристальные взгляды. Это просто вечеринка. Она бывала на вечеринках и прежде, и даже наслаждалась ими. Я могу это сделать.
- Сделай глубокий вдох, кошечка, - прошептал Алекс.
Когда она увидела своего обличителя из прошлого, ее желудок ухнул вниз. Почему он здесь? Конечно же, Питер не мог пригласить его самостоятельно. Он не мог поступить так с ней. Она начала внутренне ёжиться, словно полиэтиленовая пленка, попавшая в огонь. Пальцы Алекса подняли ее подбородок, заставляя встретиться с его бескомпромиссными синими глазами.
- Когда наш котенок напортачит, разве он опускает после этого голову? Даже если я его ругаю, как он себя ведет?
Сегодня утром котенок опрокинул тарелку с каминной полки. И когда Алекс начал ругать его, Повар подарил ему надменный взгляд и пошел прочь, подняв тонкий хвостик трубой, проявляя безразличие каждым своим шагом.
- Я называю тебя «кошечкой» по причине, которая тебе известна, - прошептал он, - даже прежде, чем узнать тебя как следует, я знал, что ты можешь крепко стоять на ногах.
Хорошо. Она почувствовала, как выпрямилась ее спина, и задрался подбородок. Он был прав. Она добилась всего в жизни сама. И заслуживала уважения, а не презрения.
- Вот так, - сказал он, и продолжил идти вперед.