- МакКензи, проснись, - сказал он, сохраняя голос низким. Не представляющим угрозы. - Немедленно проснись.
Она широко раскрыла глаза. Моргнув, девушка посмотрела сперва на него, а потом обвела взглядом комнату.
- Не чулан, - прошептала она.
- Никаких чуланов, - согласился он.
Он погладил ее по плечу.
- Знаешь, я ненавижу запертые двери, - призналась она, все еще сонным голосом, - иначе мне приходится их открывать.
- Даже теперь?
Вот, двумя маленькими предложениями, она объяснила ему, почему взломала темницу.
- Где ты научилась этому?
- Меня научила Дженни. Она была намного старше меня, ей было тринадцать, и в свое время, отец обучил ее взламывать замки. Вот почему они отдали ее на воспитание в приемную семью. Она повсюду носила за собой отмычки. Я тоже. Я могу открыть почти все что угодно.
С полузакрытыми глазами маленькая саба нежно ему улыбнулась. Его маленький повелитель запертых дверей. Тихо рассмеявшись, Алекс провел ладонью вниз по ее руке, и она успокоилась, тихо вздохнув. Ее тело инстинктивно доверяло ему, в противном случае она бы никогда не позволила себе спать в его объятиях, ведь подсознание - хранитель всех ее секретов. Да, он добился прогресса, но ему хотелось большего. Он хотел оставшуюся часть ее истории, причину, почему она не занималась сексом в течение двенадцати лет, причину, по которой она вздрагивала каждый раз при прикосновении мужчины. Изнасилование. Сначала он подумал об этом, но что-то не складывалось. В ее отношении к сексу не было страха, лишь отвращение и холодность, при мысли о близости. Никаких эмоций. Нет, он не видел сексуального насилия в ее прошлом... но, возможно, совращение? Притянув ее ближе к себе, он потерся щекой о ее шелковистые, золотистые волосы. Так или иначе, он должен заставить ее говорить. Как ее любовник - он хотел это знать; как ее Дом - он обязан это знать. Но сегодня, он уже разделил с ней ту небольшую часть доверия, которую она ему подарила.
* * * * *
Мак взглянула на свое вечернее платье, которое ей каким-то образом нужно было надеть так, чтобы не испортить ни ее необычный маникюр, ни прическу. Она протянула руку и улыбнулась при виде своих прекрасно заточенных, сверкающих ногтей. Удивительно. Ранее в этот же день, к ней пришла Хоуп и куда-то потащила ее из дома.
- Ребята решили нас побаловать, - сказала она, пребывая в явном восторге от того, что отправится в шикарный спа-салон в компании Мак.
К сожалению, неопытная во всех женских ритуалах, MaкКензи думала что, сотрудники окажутся пугающими и она ужасно проведет время. Но с вечно болтающей Хоуп, день прошел быстро за хихиканьем, процедурами по уходу за лицом, обертываниями, скрабами и массажами. Мак провела ладонью по руке. Ее кожа никогда не была настолько гладкой и мягкой. Причем во всех местах - разве это не забавно? Никто не сказал Мак о том, что все это заказал и оплатил Алекс. Как и о той ужасной процедуре, называющейся восковой депиляцией, где ей повыдирали волосы с ног. Это было чертовски больно, но потом они поднялись выше. О. Мой. Бог. Ну, зато теперь ее киска стала гладкой. Хотя при любом удобном случае, она планировала прибить Алекса.
После бокала вина ей удалось перестать скулить, и они с Хоуп отправились дальше на прическу, маникюр, педикюр, и кто-то даже сделал ей макияж. И теперь, с бесконечной осторожностью, она надевала платье. Как только девушка продела руки через бретели, она взглянула в зеркало и замерла. Боже, выглядит... фантастично. Элегантно. Парикмахер уложил ее волосы на французский, обманчиво простой манер, с переплетением тонких сверкающих нитей с помощью кружевной, розовой ленты, которая соответствовала платью Мак. Она сверкала.
- Очень красиво.
Алекс появился в зеркале позади нее, и застегнул молнию на спине. Или, лучше сказать, на заднице, учитывая, что плечи и спина до поясницы у нее были открыты в вырезе. Она вздрогнула от неожиданности, когда рука Алекса скользнула вниз по ее позвоночнику и остановилась чуть выше ее попки. На голом теле.