И в самом деле, воины прикрылись от стрел щитами и снова ринулись в бой.
Но и русские, опустошив колчаны стрел, взялись за копья. Их конница начала встречный разбег. Сила удара — в скорости. Но в любом случае первые два-три ряда с обеих сторон враждующих армий, пронзённые копьями, задавленные конями, погибали сразу.
А дальше уже шла рубка на саблях — остервенелая, жестокая. Даже кони принимали участие в битве — они становились на дыбы, били чужих коней передними копытами, кусали их и людей. И всадники и лошади были залиты своей и чужой кровью.
Сеча была беспощадная. Будучи раненными, воины старались удержаться в седле. Упал с коня — затопчут насмерть, превратят в лепёшку, в кровавое месиво.
Теперь, после столкновения основных сил татар и большого полка всё решали стойкость и число воинов.
Мамай заметил, что когда большой полк русских пошёл в атаку, стали видны ряды русских пешцев, а за ними — ставка Дмитрия. Хан вгляделся пристальнее. Так и есть, сам Дмитрий на коне в красном княжеском плаще и золочёном, блестевшем на солнце шлеме-ерихонке. Рядом свита его из бояр и сигнальщики. Вот куда надо нанести удар, вот кого засыпать стрелами! Изничтожить князя и бояр, лишить русских воевод их князя. Откуда он управляет своими ратями, там и реет на древке его стяг. Ведь известно по опыту — как только князь погибнет и стяг падёт, в сердца воинов змеёй вползает неуверенность, и каждый начинает думать только о том, как спастись самому.
Мамай приказал сигнальщикам передать приказ войску — прорваться к русскому князю, засыпать его стрелами. Убьют — хорошо, в плен возьмут — ещё лучше будет.
Приказ с заминкой был исполнен. В сторону ставки князя стала прорываться группа татар, пуская стрелы. Правда, от места боя до ставки было ещё далеко, и стрелы до князя не долетали, поражая в основном стоящих перед ставкой пешцев.
Сама сеча основных сил шла в середине поля. Ни русских, ни татар противостоящие им силы не могли сломить.
И тогда Мамай отдал приказ коннице ударить по флангам русским. Слева и справа, обходя свою пехоту, вынеслись свежие воины. С воплями и воинственными криками понеслись они на полки правой и левой руки войска Дмитрия.
Но и русские не стали ждать удара татар. Мамай увидел, как рядом с князем качнулись сигнальные флажки, и кони русских пришли в движение, разгоняясь для встречного удара. Треск ломающихся копий и щитов, звон столкнувшегося железа! Музыка, лучше которой Мамай ничего не слышал. Музыка, услаждающая слух настоящего воина!
Хан, не отрываясь, смотрел на поле боя. Теперь, с вводом в бой флангов татар и русских полков правой и левой руки сеча кипела почти на всём поле — около половины фарсанга в длину и на треть в глубину. Столь большого сражения хан ещё не видел.
В самый напряжённый момент к хану подъехал мурза из свиты.
— Досточтимый и великий хан, позволь сказать слово.
— Говори! — милостиво кивнул хан, не отрывая глаз от битвы.
— Прибыл гонец с известием.
— Откуда? — удивился хан.
— Из Сарая, от верных тебе людей.
— Зови, я буду в шатре.
Хан спрыгнул с лошади и прошёл в шатёр. Здесь было тише — на открытой местности надо было кричать, чтобы услышать друг друга.
Мамай уселся на подушку. Всё-таки он хан, властитель, и гонца надо встретить подобающе.
Вошёл мурза, за ним — пропылённый и усталый гонец, тут же павший на колени и склонивший голову до земли, устланной персидским ковром.
— Говори! — приказал Мамай.
Гонец достал из-за пазухи серебряную пайцзу на шнурке и показал Мамаю.
— Известный тебе человек, высокий хан — да продлятся твои годы, и да пусть стада твои будут тучны...
— Дело говори! — прервал его Мамай.
— Эмир Тимур дал Тохтамышу часть своих гулямов, и Тохтамыш вместе с волжскими татарами вышел на земли Крымского улуса.
Хан ощутил, как остро кольнуло в сердце. Ему даже стало как-то нехорошо. Он прикрыл глаза. Сердце колотилось о рёбра, не хватало воздуха. Мамай посидел немного, сердце успокоилось.
Он попал в капкан. Бой с русскими ещё идёт, и неясно — победа его ждёт или поражение. Но, по большому счёту, он проиграл. Тохтамыш, не имея сильного войска и могучей опоры за спиной в виде Тимура, не осмелился бы сунуться на земли Золотой Орды, его земли. Стало быть, войско его велико, и если он идёт по следу Мамая, то скоро будет здесь. Его же войско, уже потеряв в бою с русским значительное количество воинов, повторного боя не выдержит.
— Ты их сам видел? — открыв глаза, спросил хан гонца.