Она окидывает вид перед собой и глубоко вдыхает, заполняя мертвые легкие свежим волосом. Возможно, когда-нибудь надо будет привести сюда Рейджи ― эстет, вероятно, оценит естественную красоту. Или… это могут быть дети?
Ровенна положила руку с множеством колец на плоский холодный живот и сжала в порыве злости. Вампирши могут иметь детей, более того, чистокровные не страдают бесплодием. Но акцент делался именно на чистоте крови. Мужчина ― не важно, вампир, человек, демон ― мог «заделать» ребенка, а вот сможет мать выносить его ― другой вопрос. Все знали, насколько редки союзы вампиров с рожденными демонами. Люди по ошибке относят вампиров и демонов под одну гребенку, но это было в корне неправильно. Вампиры происходили от одного рода, демоны ― от другого. У них были разные слабости и силы, разные ограничения и доступы. Одним словом, это были совершенно разные расы.
У вампира и демона вероятность рождения детей склонялась скорее к «нет», чем к «да». Женщины-демоны по своей натуре бесплодны, и могут детей иметь только по желанию супруга, если тот той же расы, что и они. И то, там есть много несостыковок и оговорок, зачатие ребенка превращается в настоящий кровавый ритуал.
Ровенна хотела детей. Это было странное желание, свойственное скорее человеческим девушкам, чем многовековой вампирши, но Ровенна ничего не могла с этим поделать. Возможно, это было минутное желание, порыв найти нового партнера по играм, новую игрушку. Ровенна знала, что не может серьезно относится к детям, но считала, что будет не самой плохой матерью.
Девушка встала и посмотрела вниз на воду. Аято не было видно. Вампирша усмехнулась и отошла от обрыва.
Чудеснейший пляж казался диким и совершенно безлюдным в этот поздний час. Море спокойно катило волны, и они осторожно ложились на песок. Минутное помешательство ― круто развернувшись, Ровенна понеслась в сторону обрыва. Она изогнулась, сделала кувырок и погрузилась в воду. Она была ледяной, куда холоднее, чем предполагала Венн, но озноб только увеличивал возбуждение.
Тогда девушку и подхватило течение. Ровенна была готова, ведь она не первый раз такое проделывала. Вампирши расслабилась. Волны швыряли ее туда-сюда так, будто решили разорвать девушку на части. Ровенна открыла глаза.
Океан повсюду одинакового цвета. Девушка мысленно рассмеялась. Зря люди думают, что гравитация всесильна; волны явно ей не подчиняются. Вниз Сакамаки не тянуло, только швыряло взад-вперед и по кругу. Вампирша почувствовала себя тряпичной куклой.
Приняв горизонтальное положение, Ровенна поплыла в быстрину, параллельно берегу. Ее лицо поднялось на поверхности воды. Уверенно, твердыми шагами, Ровенна вышла из воды на берег. На прекрасном лице играла удовлетворённая улыбка. Она почувствовала себя свободной. Возможно, всего лишь на несколько секунд, но это произошло. Именно ради таких мгновений, Ровенна жила, так она считала.
Аято нашелся тут же. Хмурый и недовольный, он посмотрел на сестру обвиняющее.
― Ты сжульничала.
Ровенна рассмеялась и подмигнула парню.
― Я не обещала играть честно.
Медленно, даже для человека, Ровенна пошла вдоль пляжа. Аято проводил ее задумчивым взглядом и последовал за девушкой. Волны накатывала на берег, шумя и лаская слух вампирши.
***
― Ты где была? ― спросил Рейджи, когда Ровенна появилась в комнате. Девушка передернула плечами.
― Прогулялась с Аято, ― сразу и честно призналась девушка. Рейджи не дрогнул, только в малиновых глазах мелькнула тень отчужденности. Ровенна была готова поклясться, что услышала, как скрипнули его зубы. ― Не злись.
― Вот еще, ― холодно процедил вампир. Ровенна окинула его быстрым взглядом: идеально выглаженный пиджак, черная рубашка и штаны. Как всегда, безупречный и невозмутимый, холодный Рейджи будил в ней множество далеко не холодных чувств.
― Мы просто прогулялись, ― сказала вампирша. ― Тебе не надо беспокоиться.
Сакамаки ей не ответил, молча развернувшись и вновь занимаясь тем, что делал до ее появления. Ровенна ушла в свою комнату, но через мгновение вернулась, уже переодетая.
― Что ты делаешь? ― спросила она, подходя ближе.
― Еще одно противоядие венгерского яда, ― отвечает вампир.
― Разве у тебя больше его нет?
― Нет, у меня был один образец, и его я израсходовал на тебя.
У Ровенны в голове что-то щелкает. Она смотрит на Рейджи без привычной улыбки, с явным недоверием в сиреневых глазах. Она внимательно посмотрела на длинные тонкие пробирки, в которых плескалась жидкость разных цветов. Девушка потянулась к одной из них, заполненной темно-зеленой жидкостью, но ее руку тут же перехватила мужская, стянутая белой перчаткой.
― Не трогай, ― говорит Рейджи, отводя ее руку. Ровенна удивленно смотрит на Сакамаки.
― Что это? ― интересуется девушка.
― Клетки, которые и есть составляющие венгерского яда, ― объясняет юноша. ― В жидком состоянии. На незащищенной коже действует как кислота.
Ровенна слабо улыбается. Вовсе не той широкой рекламной улыбки от которой болят скулы, а теплой и спокойной. Она заглянула в записи перед вампиром. Рейджи в них практически не заглядывал, действуя по памяти. Ровенне было интересно наблюдать за его работой, брат выглядел очень сосредоточенно, и тем не менее было видно, что процесс создания антидота доставляет ему настоящее удовольствие.
Внезапно в животе что-то кольнуло, и Ровенна приложила к нему руку. Списав все на минутную боль она не придала этому значение и отошла от Рейджи, думая, что мешает ему. Она остановилась напротив каких-то растений, рассматривая яркие цветы лютиков и бузину. Другому показалось бы забавным наличие у вампира Сакамаки таких растений, однако у Ровенны были весьма обширные знания в биологии: лютик содержит едкий сок, который может оставлять на коже ожоги, а бузина провоцирует головную боль, слабость, боли в животе, иногда судороги.
Ровенна выпрямилась, но тут же почувствовала резкую боль в животе. Она была настолько сильной, что Ровенна невольно охнула, согнувшись. Рейджи тут же обратил на нее внимание.
― Ровенна? ― спросил он. Девушка приоткрыла рот в болезненном стоне, но тут же его захлопнула. Живот болел очень сильно, и вампирша могла сравнить это только с тем случаем, когда ей нанесли двадцать ножевых в живот заговоренным клинком.
― Больно, ― простонала она. ― Очень больно.
Обеспокоенный, Рейджи приблизился и заставил Ровенну выпрямится. Девушка слегка изогнулась, пытаясь найти положение, в котором больно не будет. Дышала она лихорадочно, кожа покрылась мелкими бисеринками пота.
― Наверное, остаточное действие яда, ― предположил Рейджи, озабоченно оглядывая любовницу. Он подхватил девушку на руки, преследовав в другую комнату, соединённую с лабораторией-кабинетом. Опустив Ровенну на кровать, он оценивающе пробежался оп ней взглядом. Она порывалась скрутиться в позу эмбриона, сжимая живот руками.
― Живот болит? ― уточнил парень. Ровенна судорожно кивнула. Обычно вампиры не страдали несварением, проблемами с пищеводом или поджелудочной ― точнее, это не вызывалось причинами, как у людей. Но вот какие-то особые растворы в крови жертв, сильные яды, смертельные дозы дурманов могли вызвать сильные боли. Поэтому, версия с ядом была вполне обоснованно. Он мог сильно обжеч стенки желудка, а из-за питания только человеческой пищей у Ровенны мог не запуститься процесс восстановления.
― Потерпи немного, ― сказал юноша, поднимаясь. ― Я сделаю чай с мятой, имбирём и анисом. Это уменьшит боль, а потом я дам тебе еще одну порцию противоядия.
Губы у Ровенны побелели. Она кивнула.
― Все два антидота, ― она болезненно усмехнулась. ― И все на меня.
― Если они тебе не помогут, толком в этом не будет, Ро.
Рейджи уже собирался выходить, как его остановил удивленный и немного смущенный голос девушки.
― Как ты меня назвал?