Комори поклонилась и собиралась выйти в коридор, а после рвануть со всей силы оттуда и бежать так долго, чтоб бока болели, а легкие словно скрутили железные кольца. Все-таки какой-то инстинкт самосохранения был. Ровенна часто это наблюдала — люди, которых она выбирала себе в жертвы, были очарованы ею, но как кролики чувствует хищника, так и люди понимали, что красоты Ровенны не спроста. Это как яркий окрас у ядовитого цвета.
— Подожди, — внезапно остановил ее Рейджи, и блондинка с ужасом замерла. Ей лучше было бы рвануть со всех ног, но казалось, лучше повиноваться. Что-то такое проскользнуло в голосе брюнета, отчего стало понять — будет хуже, попытайся она сбежать. — Я пытаюсь выяснить правду. Будет невежливо уйти прямо сейчас.
Ровенна нахмурилась. Они же знали о приезде жертвенной невесты, так к чему весь этот спектакль? Или это просто игра на нервах.
— Но… — Юи попыталась возразить, однако была перебита.
— Это ты та девушка, о которой он говорил?
Шу, по своей привычке, лежал на диване и даже не открыл глаза. Юи заметила поразительное сходство между ним, и прекрасной леди, имя которой ей еще не назвали.
— Это — невеста? — спросила Ровенна, желая уточнить это для самой себя. В голосе девушки проскочили нотки веселья и азарта, а в ее глазах разгорался никому не понятный огонек. Но ее чувства практически сразу же уловили и подхватила Аято с Райто.
— Скорее жертва, нежели невеста, — поправил Аято, и они с сестрой усмехнулись. Рейджи кинул быстрый взгляд на Ровенну.
— Что еще он сказал? — недовольно поинтересовался Рейджи. Шу лениво приоткрыл глаза.
—Сказал, что к нам придет гостья из церкви, — апатично произнёс вампир. — Просил любить и жаловать.
—Значит, у нас будут долгие отношения, — в своей привычной манере усмехнулся Райто.
Ровенна кисло усмехнулась в ответ, нахмурилась. Просил любить и жаловать? Карл Хайнц же прекрасно знает, зачем какую роль сыграет юница в большом перевороте. Так почему же велел «любить и жаловать»? Или просто Он был искусным вруном, и смог обмануть даже Шу.
Блондинка задрожала еще больше. Рейджи посмотрел на брата немного недовольно — конечно, его несколько задевало то, что столь тонкие вопросы сообщаются этому ленивому и ни в чем не заинтересованному отродье, но приходилось держать имидж. В конце концов, были вещи, намного важнее, чем презрение к Шу. И Рейджи быстро посмотрел на Ровенну, которая слегка покачивалась в кресле. Девушка посмотрела на него в ответ, ожидая вердикта.
— Судя по всему, здесь нет никакой ошибки, — спокойно ответил Рейджи. —Тогда позволь нам представиться. Это старший сын – Шу, — названный не отреагировал, но никого это не смутило. Глаза Комори испуганно бегали с одного лица на другого, по мере представления. —Я второй сын – Рейджи. Ровенна, единственная дочь в семье.
— Привет, — сказала девушка. Юи задрожала еще больше —она впервые услышала голос вампирши, и для той, кто в большинстве слушал только ломающиеся голоса сверстниц или грубые и немного хриплые голоса настоятельниц, голос Ро показался ей более искаженным. Неправильно правильным.
— Аято, — безэмоционально продолжал Рейджи.
— В следующий раз не уйдешь, Блинчик, — вызывающе усмехаясь, сказал Аято. Ровенна многозначительно покосилась на брата и тот усмехнулся еще шире, невзначай сверкнув клыками. Ровенна едва не рассмеялась — он же на драку провоцирует! Девушка справилась с собой, и со скучающим видом откинулась на спинку кресла. Теперь на лице Ровенны была серьезность. Казалось, Ро потеряла интерес к Юи, но на самом деле ей надо было о многом подумать.
— Канато, —продолжал Рейджи, и названные не теряли возможности вставить какую-то фразу. — Райто; и последний сын – Субару.
— Но, — лепетала блондинка, — Мне никто ничего не говорил про невесту. И тем более, вы какие-то странные.
— Кстати, для невесты она слишком худая, — внезапно вставила Ровенна. — Как чахоточная.
— Подойдет, — отмахнулся Аято. Ровенна возмущенно выдохнула, но ничего не сказала.
Юи становилось не по себе, от пристального взгляда желтых глаз Ровенны. Она словно что-то искала, пытаясь уследить на лице девчонки. И с каждым мгновением, черты ее лица, казалось, заострились от неудовольствия — она не находила, что хотела. Но вот в один момент девушка расслабилась, и прикрыла глаза. Потому снова открыла, смотря уже менее пристально, и уже сиреневые глаза сверкнули в свете.
— Я…Мне нужно позвонить отцу, —пробормотала карминоглазая.
Ро, как и все, уловили быстрое движение в стороне Аято, однако никто не среагировал. Девочка повернулась последней и увидела в руках Сакамаки свой розовый телефончик. Аято призывно усмехнулся.
Ровенна ненавидела розовый цвет, а блондинка почему-то начинала ее бесить. В ней было то, что делало ее важной, но в целом, Сакамаки ее уже почти ненавидела. И презирала. Сколько она проживет, прежде чем иссохнет заживо в этом особняке?
Сколько пройдет времени, прежде чем она отыграет свою роль и пропоет песню умирающего лебедя?
Ровенна представила, как разрывает Юи на кусочки, жадно смакует ее плоть. Ро видит, как темно-бордовая кровь стекает по ее собственному подбородку, пачкает рубашку. Вампирша улыбается, продолжая трапезу. Тошнотворный запах крови Юи заполняет всю комнату. Нормальному человеку давно стало бы дурно, но Ровенна с упоением вдыхает этот аромат. Улыбается.
Ровенне понадобилось пару минут, чтобы понять, что запах крови вовсе не в ее воображении. Он реальный, но не тошнотворный, а сладкий, ароматный притягательный. Шатенка распахивает глаза, и они принимают, всего на секунду, но уловимо для Юи, кроваво-красный оттенок. Не только у девушки, но и у всех, кто присутствовал в комнате. И это натолкнуло малышку на одну мысль. Правильную мысль.
—Вампиры? – дрожащим голосом произнесла Юи. Немного замявшись, она вытащила из кармана серебряный крестик и направила его на них, взвизгнув «Получите!»
Для Ровенна это было в новинку. Клыки засаднило, в горле словно начало нестерпимо жечь. Всего пара капелек крови разожгли в ней такой нечеловеческий аппетит, практически звериную жажду крови. Ее собственная кровь забурлила, в голове зашумело. Ровенна слегка дернулась в кресле, приоткрыв рот. Казалось, оголившиеся клыки каждого из вампиров напугали девушку еще больше.
Шу усмехнулся, а Рейджи наградил девочку хмурым взглядом.
— Как банально, — прошипел он. — Ты правду, веришь, что это тебя спасет? Веришь сказкам от руки простого смертного?
Голос Рейджи, неожиданно, привел Ровенну в себя. Девушка зажмурилась и сглотнула, стараясь унять жжение в горле. Юи, явно из последних сил подавляя крик, выбежала из гостиной. Сев в кресло, Рейджи недовольно прокомментировал:
— Скверные у нее манеры.
Тройняшки подорвались, явно собираясь преследовать ее. В особняке раздался их смех, эхом отражающийся от стен. В гостиной остались Шу, Рейджи, Ровенна и Субару. Старшему брату явно было не интересна дальнейшая судьба девушки, а двое других молчали.
— Она действительно очень худая, — внезапно сказал Ровенна. Рейджи и Субару посмотрели на нее. Ровенна задумчиво смотрела на двери зала. — Она не больна анорексией? А-то она меньше меня.
— Церковь не поставляет нам больных девушек, — ответил Рейджи. Ровенна встала и опустилась на подлокотник кресла, в котором сидел юноша. — Иначе бы у них были с нами проблемы.
— И как долго она проживет? — снова поинтересовалась девушка. — Какая у них продолжительность жизни?
— Почему тебя это интересует? — недовольно вклинился в разговор Субару. Ровенна равнодушно пожала плечами.
— Просто любопытство, если так можно сказать. Ведь у меня никогда не было жертвенных невест.
Рейджи удивленно глянул на любовницу сквозь очки, Субару непонимающе смотрел на сестру, однако Шу не повел и бровью. Ровенна непонятливо нахмурилась:
— Что?
— В семье где ты жила, не было жертвенных невест? — переспросил Рейджи. Ровенна незаинтересованно повела плечами. Субару фыркнул и исчез.