«Я слишком долго думаю об одном и том же, – предупредил себя темноборец. – Художник мог слышать мои размышления».
Череда мыслей про Углонаклонную башню. Безопасная мысль об Ане. Кучка собравшихся в стаю мыслишек о Скрижалях и исследованиях Карпатова. Достаточно для отвлекающего маневра?
Андрей разбудил Олега, толкнув его в бок:
– Извини, опять не предупредил, что хочу воспользоваться твоим телом. Объяснять долго. Расскажу тебе все потом.
Стопарин переселился в мускулистое призрачье тело и сразу почувствовал облегчение. Художник отстал. Должно быть, продолжает терзать пустующую голову темноборца, не понимая, каким образом тому все еще удается противиться. Нет там никого! Пусто!
Руками Олега Андрей снял рюкзак с плеч своего тела, стоящего посреди комнаты с остекленевшими глазами. Потом уложил подкосившееся тело в кровать и укрыл его одеялом, так, чтобы правдоподобно изобразить сон. Для Карпатова? Для художника? Для первого и, в особенности, для второго.
– Спокойной ночи, – пожелал своему телу Андрей и двинулся к выходу.
С замком пришлось повозиться. Осторожный Карпатов имел обыкновение закрывать двери на ключ. Осторожный, но недостаточно. Пока ученый в очередной раз надраивал свои драгоценные унитазы, Андрей нашел в лаборатории связку ключей. Какой-нибудь должен был подойти. Крестовой. Дверь поддалась приложенному усилию и распахнулась.
Андрей вдохнул майский воздух города Железнодорожный и пошлепал по лужам, оставшимся от проливных дождей. Солнце, катившееся к полуденному зениту, светило ему в спину. Стопарин смотрел на свою мускулистую тень и в очередной раз подивился сложению призрака. Жаль будет такой кладезь силы и мышц отдавать на съедение червякам. Может быть, обойдется без этого? «Не обойдется», – подсказал внутренний голос.
Грязь, клокочущая под ногами, оказалась перемежающимися размытым асфальтом клочками черноземного грунта. Подъезды к лабораторному комплексу нуждались в ремонте. Андрей закатал свои джинсы почти по колено, чтобы лишний раз их не мочить. С кроссовками можно уже распрощаться, а вот сухие джинсы Олегу в лаборатории еще пригодятся. Круглосуточно лицезреть голоштанного призрака и размазываемую по полу грязь – удовольствие сомнительное.
Углонаклонная башня находилась метрах в трехстах от лабораторного комплекса. Андрей понял, что это именно она, интуитивно. Разве могло быть в маленьком городке Подмосковья больше одной башни, царапающей шпилем небесную твердь? Расположение этого столба, вздымающегося от земли до небес, было выбрано неслучайно. Карпатов постарался обеспечить себе возможность перемещения между научными комплексами пешим ходом. Удобно – ничего не скажешь. Повезло, что позволил рельеф.
Андрей окинул любопытным взглядом башню, обвешанную солнечными батареями, как новогодней гирляндой и мишурой. Углонаклонная башня напоминала своим видом Останкинскую. Построенная на широкой овальной площадке, к верху она сужалась, протыкая небо своим заточенным, словно штык, шпилем. На высоте полукилометра от земли располагалась рубка со смотровой площадкой. Предназначение оных было окутано тайной. Неужели архитектор бездумно скопировал наводненное туристами Останкино?
Углонаклонную башню возвели на месте торгового комплекса, от которого ныне остался скелет, представленный двумя покосившимися стенами. Снести полностью комплекс не удосужились. Видимо, эпидемия не позволила довести построение до ума.
К башне примыкал пригородный вокзал, от которого паутиной расходились рельсы во все направления. На некоторых путях стояли заброшенные электрички. Когда-то на них можно было с комфортом добраться до станций московского метрополитена. Теперь же все, на что были годны электрички, – это разогнаться и, упершись в ограничители миров, сойти с рельсов и съехать в кювет. Такой себе аттракцион.
«Интересно, а горизонт, что я вижу, – это и есть ограничители миров? – задумался Андрей. – Или это всего лишь горизонт, за которым будет еще один горизонт, а вот за ним, уж верно, ограничители?»
Углонаклонная башня встретила темноборца сорванными с петель дверьми. Внутри было темно. Никакого искусственного освещения – только солнечный свет, не проникающий в дальние уголки здания. Темнота, чернеющая из дверного проема матовой бездной, приглашала войти. Андрея раздирал интерес. Черпая грязь в кроссовки, он побрел к Углонаклонной башне, желая познакомиться с ней поближе.
«А ты не думаешь, что там может быть логово у червивых?» – напомнил о безопасности внутренний голос. Червивые могли селиться в Углонаклонной башне, но с той же вероятностью они обитали снаружи.