Глаза слипались. Андрей был не в силах бороться со сном. Мягкая черная бездна тянула его к себе. Расплющив лицо на полу, темноборец уснул. Проснулся он с окровавленным ножом в руках.
Глава 6. Красная от крови площадь
Конечно, я немного слукавил. Разумеется, между моментом пробуждения Андрея и осознанием совершенного им убийства, лежит определенный временной промежуток, включающий ряд событий. Но разве есть вам какое-то дело до пьяных похождений сбежавшего из тюрьмы темноборца, без видимой цели оказавшегося на Красной площади в День прощения? Смешанная с горем водка представилась ему таким крепким алкогольным коктейлем, что реальность, встретившая пробудившегося Андрея, продолжала казаться сном. Проснуться по-настоящему можно было, лишь взглянув в свое отражение на серебряном лезвии, покрытом алой кровью.
Пошатывающаяся походка Андрея, лишившегося своего облика, и доплывшего до дна бутылки, закрывающейся крепкой дубовой пробкой, не представляет для любознательного читателя особого интереса. К тому же, Андрей не смог бы внятно описать все происходящее на Красной площади, а потому вести повествование от его лица в данном случае совершенно бессмысленно.
Андрею, словно бутылке с волшебным джином, нужно какое-то время валяться в дальнем углу душного склада или плескаться в просторах открытого моря до тех пор, пока кто-нибудь не откупорит этот сосуд, желая загадать свои три желания. Возможно, первым желанием будет скрутить ему за спиной руки или пустить пулю в грудь. Но джин не волен выбирать себе господина, так же, как пьяный не знает, придет он в сознание, упав в канализационный люк, проспавшись в теплой постели или же получив сковородкой по лбу от жены.
Андрей разлепил глаза, услышав звук барабанов, настойчивым гулом разносящихся по Москве. Пропустить мимо ушей этот шум не представлялось возможным.
Денег на акустику Небесный Совет не жалел, как и на любые другие статьи расходов, связанные с организацией Дня прощения. Каждый в этом городе, да и во всем Мидлплэте должен осознать масштаб мероприятия, подтверждающего величие темноборческого правления. Скупая слеза должна упасть с каждого третьего мужского лица, застывшего в ожидании Темных времен. Каждая женщина должна прорыдать в расправленный носовой платок. Жизнь в полном неведении, без предсказаний, уготованная существам, заселяющим Мидлплэт, до пришествия нового Паладина, должна показаться сущим кошмаром, спасти от которого могут лишь темноборцы во главе с Небесным Советом. Хотя даже им придется несладко.
Олег зафиксировал взрывное устройство и покачал головой. Цель оправдывает средства? Небесному Совету нужно оправдать истребление вампирских резерваций. С этой целью они обвинят вампиров в организации кощунственного теракта во время проведения акции Дня прощения. Погибнут тысячи разумных существ, разнесет в клочья часть зданий, имеющих особую историческую ценность. Но все это меркнет и бледнеет в сравнении с возможностью уничтожить вампирское Подполье, а заодно и всех вампиров, предварительно заручившись поддержкой общественности.
Вампиры со своим Подпольем в последнее время стали нехилой занозой на заднице Первого секретаря Небесного Совета. Мало им случаев употребления органической крови взамен синтетической да нападений на разумных существ, так еще и митинги устраивают с требованием расформировать резервации и разрешить им свободное передвижение. Настолько приподняли свои головы, что скоро начнут рваться к власти. Если в ДНК не обнаружили генов агрессии, думают, что теперь можно все?
Олег специализировался на убийстве себе подобных. В Служебную Организацию Ревоенизированного Типа (СОРТ) его завербовали сразу после клеймения, еще до поступления в Полицмейстерскую академию. Служба Небесному Совету занимала промежуточное звено между идеологическим призванием и родом профессиональной деятельности. В то время как Полицмейстерство требовало немалых физических и умственных усилий, направленных на раскрытие преступлений, основным качеством бойца СОРТ считалось умение не задаваться вопросом, чьи цели оправдывают средства.
Олег завершил установку заряда и пробрался в гущу толпы. Гул барабанов продолжал нарастать. Особенно шумно было в первых рядах, возле импровизированной сцены. Казалось, еще чуть-чуть – и от скачущей вверх-вниз диаграммы децибелов лопнут ушные перепонки, и тонкой струйкой польется по щекам кровь.
Народ, по большей части пьяный и невменяемый, толпами стягивался к Красной площади. Олег закурил сигарету, и тут же наткнулся на недовольный взгляд безответственной мамаши, пролезшей в гущу толпы с бутылкой пива и детской коляской.