Стопарин повторно осмотрел комнату, в надежде отыскать в ней наглую рыжую морду обличника. Никаких признаков его присутствия не проявлялось. Может, облик сменил, хитрюга?
Андрей прислушался к разговору. Ядерный ракеты. Ограничители миров. Червивые. Попал в самую струю. Значит, общие темы для разговора с опальным темноборцем у членов правительства будут. Но где же Турий?
Обличник сам обратил внимание на появившегося в его сознании темноборца.
– Здравствуй, Андрей, – произнес он, приветливо улыбнувшись сокамернику.
– Давно не виделись, Турий, – присаживаясь на стул и всматриваясь в обновившуюся рогатую личину обличника, ответил Андрей. – А ты изменился.
– Меняются условия, меняется облик. Я как хамелеон, – насмешливо охарактеризовал себя Турий. – А ты с чем пожаловал? Просишь о помиловании? Хвастаешься убийством полицмейстера на Красной площади? Поздравляешь меня с повышением?
– Ни то, ни другое, ни третье, – отрицательно покачал головой Андрей. – Вторгаясь в твое сознание…
– Кстати, как тебе это удалось? – перебил темноборца Турий. – Как ты вторгся в мое сознание?
– Телепатия, – немногословно ответил Андрей. – Если начну объяснять с подробностями, уйдет слишком много времени. Вторгаясь в твое сознание, я планировал просить у тебя помощи, но, став невольным свидетелем вашего заседания, я пришел к выводу, что, напротив, могу предложить свою помощь вам.
– Задумал присоединиться к правительству? – подмигнул темноборцу Турий. – А не слишком ли много ты хочешь?
– Отнюдь, – с ответным подмигиванием заговорил Стопарин. – Власть меня не интересует. Я предлагаю вам позволить мне воспользоваться Лифтом между мирами, чтобы переместиться в логово червивых и предоставить информацию о месторасположении лаборатории Карпатова и возможных последствиях нанесения по ней ядерного удара.
– О как! – Турий заелозил на своем кресле. – Тебе-то какая с этого выгода?
– Раз предлагаю, значит, выгода есть, – уклончиво ответил Андрей.
– Ты меня пугаешь. Сначала пропал неведомо куда, потом появился с якобы выгодным предложением. Да еще и пришел не как все нормальные разумные существа, предварительно постучав в дверь, а без спроса вторгся в мой мозг. Уж не колдун ли ты?
– Не колдун. Твое право мне отказать, Турий, но, что ты потеряешь, если согласишься? Допустим, я задумал какую-то гадость. Но как я смогу выбраться из лаборатории Карпатова в обход тебя? В лабораторию есть один вход и один выход – через Лифты между мирами. Если я хочу принести в Мидлплэт гельминтов, то ты сможешь избавиться от них путем сожжения моего тела, не вышедшего из Кремля. Зато подумай о плюсах. Благодаря мне Временное темноборческое правительство сможет принять окончательное мотивированное решение по вопросу бомбардировки червивых. А кто это решение предложил? Ты. Кому медали на грудь? Тебе. Возможно, благодаря моей помощи вы сможете избежать роковой ошибки.
– Сладко поешь, – с недоверием произнес Турий, поправляя скрывающую рога челку.
– Я же убил полицмейстера на Красной площади, не получив полноценных ответов на все вопросы. Теперь твоя очередь полагаться на веру. Так что, по рукам?
Турий задумался, протянул многозначительное «м-м-м-м», после чего подал темноборцу руку:
– Давай, по рукам! Я согласен!
Андрей подмигнул обличнику, понимая, что не сможет пожать протянутую ему руку, ибо физически не находится с Турием в одной комнате. Интересно, понимает ли это Турий? Представляет ли он, как протягивает Андрею руку или действительно протягивает ее в Зеленой гостиной, на потеху правительству здороваясь с пустотой? Остается надеяться, что Турия не выставят на посмешище, и ему удастся отворить перед темноборцем двери Лифта между мирами.
– Я приду, – произнес Андрей, постепенно растворяясь в пространстве.
Глава 29. Скрижали в обоссанном Лифте
Андрей очнулся, сидя на ободке унитаза. Рвотные потуги, смешанные с чудовищной головной болью, приводили организм к ощущению полной ничтожности и беспомощности. Мышцы крутило, как будто их разобрали на составные части, после чего снова объединили, сшивая все вкривь и вкось. Так шьет нерадивая домохозяйка, решившая разорвать ткань на тряпки в попытке состряпать что бы то ни было из лоскутов. Вот только ничего, кроме монстра из «Франкенштейна», умоляющего отправить его на ближайшую свалку, такие изделия не представляют.
Мышечные волокна накручивались на невидимое веретено, вращаясь попеременно в направлении по часовой стрелки и против нее. Стопарин чувствовал каждое волокно по отдельности. Боль, передававшаяся ранее от конкретного органа или мышцы, теперь капала на мозг с каждой клетки организма отдельно, усиливаясь во сто крат.