— Колыбель Иуды, — выдыхаю я.
Средневековое устройство пыток, расположенное прямо под извивающимся мужчиной, заостренный наконечник на сиденье направлен прямо между его раздвинутыми ногами. Я знаю, что вот-вот должно произойти, но даже осознавая это, я не могу перестать смотреть.
Веревка, намотанная на палец, перекрывает кровообращение, кончик пульсирует синхронно с учащающимся пульсом. По мере того, как тросы опускаются, мужчина вытягивается и трепыхается, его конечности дергаются под разными углами. Но бороться бесполезно, и он медленно опускается на металлическую пирамиду. Крики возмущения превращаются в крики боли, когда заостренный кончик орудия пыток соприкасается с его прямой кишкой.
— Пройдите это испытание, — говорит искаженный голос, — и сможете уйти. Вы испытаете ту же мучительную боль, которую причиняли своим жертвам. Как и вы, они были связаны и не могли бороться. Все, что вам нужно сделать, это продержаться двенадцать часов — по часу за каждую жертву — чтобы заслужить искупление.
Мои глаза ненадолго закрываются. Двенадцать часов. Я беру коробку с компакт-диском и перечитываю этикетку, ища продолжительность записи. Шесть часов.
— Я не могу! — кричит мужчина. — Отпусти меня! Мне жаль. Я так виноват.
С потолка падает веревка, свисая перед лицом мужчины.
— Вы можете в любой момент прекратить пытки, — объявляет голос. — Но, чтобы положить конец страданиям, вы должны быть готовы покончить с собой.
Жужжание становится громче, заглушая крики. Тросы ослабевают, и под действием силы тяжести тело опускается на опору. Я потрясена. Интересно, Грейсон наблюдал за каждой секундой пытки?
Грейсон чрезвычайно умен. В его досье говорится о гениальности. Учитывая IQ в 152 балла, он видит мир иначе, чем среднестатистический человек. Он по-другому смотрит на людей. Он по-другому смотрит на МЕНЯ.
Я тянусь к пульту, чтобы перемотать запись к концу, но передумываю. Чтобы изучить субъект — проникнуть в его голову, понять его, узнать мотивы — я должна пережить то же, что и они.
В большинстве случаев у меня нет возможности так близко подобраться к пациенту. Но Грейсон, записывающий свои «сеансы» с жертвами, дает уникальный шанс слой за слоем изучать его и его импульсы. Так я говорю себе, просматривая многочасовое видео, не в силах оторвать глаз от замученного педофила.
Если отставить в сторону профессиональное любопытство, я — человек, и меня передергивает от отвратительности происходящего, но смотря на лица детей в комнате, я не чувствую особого сочувствия. Считаю ли я, что пожизненное заключение — подходящее наказание за такое преступление? Не знаю. По крайней мере, на личном уровне. Можно ли оправдать Грейсона за то, что он взялся за наказание тогда, когда правосудие не сработало? Этот вопрос меня не интересует. Это не имеет отношения к его диагнозу.
И все еще остается вопрос, откуда Грейсон узнал о виновности мужчины. Он следил за ним? Поймал с поличным? Или это выдуманная реальность? Состояние бреда, когда он считает виновным любого, просто так, независимо от фактов.
Я тру лоб и делаю заметку, чтобы изучить жертву. Тела так и не нашли. Что он с ними сделал? Зачем? Чтобы помешать полиции и защитить себя, или он уничтожает останки, чтобы еще больше оскорбить жертву? Мешает близким жертв устроить надлежащие похороны?
Сколько усилий потратил Грейсон на то, чтобы изучить свою жертву, обосновать необходимость искупления и придумать не менее подходящее наказание, а затем исполнить его…
Что ж, для этого нужно верить. Независимо от психического состояния до, во время и после преступления, самой большой проблемой будет система убеждений Грейсона.
Если копнуть еще глубже, откуда у него вообще взялось такое безжалостное желание наказывать? Что им движет? Откуда взялось это желание, и когда он впервые его почувствовал?
Я мгновенно вспоминаю шрамы у него на голове.
Пытка. Самоистязание или это дело чьих-то рук?
Чтобы узнать ответы, мне нужен доступ к информации, которая отсутствует в папках с общим доступом. Его родители, окружение, в котором он вырос — необходимо сложить все эти факторы, чтобы выстроить аккуратный и более или менее точный профиль Грейсона Пирса Салливана.
Достаточно просто составить его профиль как преступника, изучая с профессиональной точки зрения. Но что насчет него как человека?
Акцент, который мне иногда удается расслышать, намекает на ирландское происхождение.
А пронзительные ледяные голубые глаза, которые смотрят прямо в душу.