— Мне нужно, черт возьми, попробовать ее на вкус.
Александр притянул пальцы Люка к себе, открыл рот и медленно слизнул мой вкус с дрожащей руки Люка.
— Какая я на вкус? — спросила я, наклоняя голову, чтобы посмотреть, как язык Александра обвивается вокруг пальцев Люка.
— Люк был прав?
Александр отпустил руку Люка и улыбнулся мне одной из тех медленных, непринужденных улыбок, полных обещания и волнения.
— На вкус ты именно такая, как я и предполагал. Как мед и немного сочного персика.
— Может быть, немного специй, — сказал Люк, подмигнув. — Определенно, было немного жарко, когда пьешь прямо из источника.
— В следующий раз таков мой план, — ответил Александр.
Громкие голоса, разговаривающие и смеющиеся прямо за лабиринтом живой изгороди, вернули нас всех в суровую реальность. Я поправила юбку и подтянула трусики, в то время как они оба неловко ерзали на скамейке, пытаясь скрыть свои совершенно очевидные стояки.
— Еще будет время, — сказала я и встала, наконец, перешагнув через скамейку, чтобы встать во весь рост и потянуться.
— Для всего этого всегда будет время с тобой и с Ромом, когда он сможет присоединиться к нам.
— Ром будет чертовски зол, когда узнает, что пропустил это, — усмехнулся Александр. — Ему следовало закончить лабораторную по химии во время урока, но вместо этого он валял дурака.
— Он усвоит свой урок на горьком опыте, — засмеялась я. — Я рада, что могу быть полезна, помогая ему справляться с учебой.
— Ты обычный школьный репетитор, — согласился Люк и притянул меня к себе, чтобы быстро поцеловать, прежде чем нам пришлось расстаться. Я почувствовала вкус себя на его губах, и это послало электрический трепет по моей спине, зная, что совсем недавно его лицо было глубоко погружено носом в мою киску.
— Я уверен, что мог бы научиться чему угодно, пока наградой была твоя сладкая маленькая киска.
Александр обнял меня, когда Люк закончил, развернул к себе и поцеловал в шею. Мы неохотно попрощались, и я была вынуждена протиснуться сквозь живую изгородь, обратно к себе и на свою половину кампуса.
Глава 12
— Харлоу, подожди!
Я окликнула свою подругу, и она повернулась, чтобы я могла ее догнать.
— В чем дело? — спросила она, приподняв бровь и оглядев меня с ног до головы.
— Ты запыхалась. Ты что, пробежала через весь кампус, чтобы показать мне, как сильно ты потеешь от бега?
Она рассмеялась, и я присоединился к ней. Я перевела дыхание и покачала головой.
— Нет, даже близко нет. Я проделала весь этот путь, потому что хотела, чтобы ты знала, что я нашла способ получить тебе статус Высшей!
— Я не хочу статуса Высшей, — сказала она, и ее брови сошлись на переносице. — С чего ты взяла, что я хочу принадлежать к угнетающему классу?
Я вздохнула, немного раздраженная тем, что она не была в таком восторге от этого нового события, как я. После нападения на Люка я проводила каждую свободную минуту, пытаясь найти способ обезопасить его. Пытаясь найти способ помочь ему, я нашла способ помочь и Харлоу. Но ей это было неинтересно, и это чертовски раздражало.
— Я просто стараюсь изо всех сил помочь тебе, — ответила я с раздражением в голосе. — Я не понимаю, почему ты расстроена из-за этого.
— Я не расстроена, — сказала она, а затем провела рукой по волосам, и ее лицо расслабилось. — Слушай, я не сержусь на тебя. Я расстроена из-за этого дня. Это был изнурительный экзамен по экономике.
— Тебе разрешили сдавать экономику? — спросила я. — Я не думала, что женщинам разрешают посещать экономику.
— О, а ты думала, мне разрешили посещать курсы для мужчин, — сказала она и прижала руку к груди, как будто была шокирована. Затем она рассмеялась и добавила:
— Я, конечно, имела в виду домоводство. Это то, чему нас учат, когда нам нужно научиться управлять домашним хозяйством, знаешь, планировать питание и управлять бюджетом. Такое дерьмо. Ты можешь в это поверить?
— Я могу в это поверить, потому что это место такое отсталое, — выплюнула я. — Знаешь, так быть не должно. В других местах все не так.
— В каких местах? Есть только этот мир. Ты имеешь в виду другие страны? Но большинство из них едва пригодны для жизни, — ответила она, и в ее голосе послышалось страдание. — Ты помнишь великую войну. Она стерла с лица земли половину планеты. Так куда же нам теперь идти?
В ее голосе звучало неподдельное беспокойство по поводу всего этого, и я ее не винила.