Мои глаза распахнулись, и удивление застыло на моем лице. Я была девственницей. Это было невозможно. Но он тоже был девственником. Как такое могло случиться?
На краю глаз выступили слезы, а жгучий огонь в моей киске только разгорался, по мере того как он все глубже погружал свой массивный член внутрь. Я могла сосредоточиться только на боли, когда все остальное отступало.
— О боже, — простонала я, и он поцеловал меня в лоб.
— Все в порядке, я держу тебя, — сказал он, проникая в меня еще глубже. Я не знала, сколько еще смогу вынести, когда он, наконец, достиг дна и остановился там.
— Дыши глубже, сладкий воробушек, а затем отпусти боль. По мере того, как мы будем продолжать, станет легче.
— Черт, как больно, — простонала я и стала перебирать свои воспоминания, пытаясь вспомнить секс с Люком или Ромом. Я вспомнила, как это делать, и я помню разный стиль каждого. Но теперь, когда это доказательство было прямо передо мной, я впервые начала сомневаться в своих воспоминаниях. Когда Александр отстранился и снова скользнул внутрь, я поняла, что внутреннего мира, за который я цеплялась, даже не существовало.
Как я могла так много заниматься сексом с Ромом и Люком, когда мое тело еще ни разу этого не испытывало? Это было невозможно, ты не можешь заново отрастить свою девственную плеву заново.
Что-то похожее на облегчение нахлынуло на меня, смешавшись с сильным, волнующим удовольствием, которое постепенно вытесняло боль, и я почувствовала себя хорошо.
Я чувствовала себя лучше, чем просто хорошо.
В кои-то веки я ощущала себя нормально. В конце концов, доктор Норрис был прав, хотя я едва могла думать о том, чтобы сообщить ему об этом. Но он сказал, что нужно подождать, пока все странности, связанные с моими мозгами, как швейцарский сыр, разрешатся сами собой.
Так что, пока Александр помогал мне снова стать цельной с каждым движением его толстого члена, я начала избавляться от мысли, что я откуда-то из другого мира. Что меня вытащили сюда из тьмы, что тьма все еще может завладеть мной.
Когда Александр набрал ритм, и секс стал всеобъемлющим, даже созидающим мир, я перестала быть той девушкой, которой когда-то была. Испуганная и одинокая, я боялась собственной тени. Чувствуя притяжение темноты и желая ее.
Я почувствовала связь с окружающим миром, с физическим миром Высших и Низших, и каким-то образом все это начало обретать смысл.
Чем жестче он трахал, чем быстрее двигался, тем больше я чувствовала, что принадлежу ему.
— Посмотри на меня, воробушек, — прохрипел он, глядя на меня сверху вниз и вытягиваясь во всю длину.
— Смотри на меня, черт возьми, пока я делаю тебя своей.
Он подался назад и вошел в меня до конца. Он остановился и приподнялся на локтях, чтобы убрать волосы с моего лица и обхватить их ладонями.
Мои глаза были широко открыты, и в тот момент он был всем моим миром. Невозможно было сказать, где заканчивался он и начиналась я, мы соединялись физически, и когда мы смотрели друг другу в глаза, мы были соединены на других уровнях. Это было похоже на причастие, духовный ритуал любви и сексуальной магии, который связывал меня с ним и стирал призраки других жизней.
— Ты такая красивая, — сказал он, медленно двигаясь внутри меня. Он был погружен глубоко, и моя киска пульсировала и сжималась так сильно, что я задалась вопросом, чувствовала ли я там когда-нибудь боль вообще. Удовольствие было всеобъемлющим, и когда Александр снова вышел, глубоко вздохнув, я почти кончила.
Он завис у моего входа, дразня меня головкой своего члена, слегка раздвигая и широко растягивая меня. Он обхватил мое лицо ладонями и спросил:
— Что ты хочешь чтобы я сделал?
— Я хочу, чтобы ты трахнул меня, — прохныкал я. — Мне это очень нужно..
— Трахнул? — спросил он с притворным удивлением. Его самообладание было безупречным, и я позавидовала ему. Я почувствовала, что вот-вот развалюсь на части, когда он подался вперед. На самом деле, я знала, что так и будет.
— Как ты хочешь, чтобы я тебя трахнул?
— Жестко, — простонала я и снова впилась ногтями в его спину, притягивая его бедра к себе. Он сопротивлялся моим усилиям и продолжал удерживать меня, пока я молила о том, чтобы его член вошел в меня глубже и быстрее.
— Пожалуйста, быстрее, сильнее, ты нужен мне сейчас, или я умру.
— Звучит серьезно, — сказал он и наклонился, чтобы поцеловать меня. Я почувствовала, как он дернулся внутри, когда наши языки на мгновение сплелись, но он отстранился и опустил взгляд, его глаза были вплетены в напряжение.