Остальные челноки спускались в неразберихе, ведя огонь по противнику из орудийных систем. Несущие Слово устремились к ним, как только штурмовые аппарели ударились о площадь.
— «Громовой Ястреб» скоро прибудет, — доложил один из носивших синие шлемы ветеранов Стойкой Стражи, его белый плюмаж дрожал от большой доли электричества, пульсирующего в воздухе. — Три минуты.
Аквилий на мгновение задумался над тем, что все уже было напрасно. Осторий потерпел неудачу. Не осталось никакой надежды на спасение.
Он почувствовал чью-то руку на своей кисти, и взглянул вниз в решительное лицо имперского офицера Верена из Боросского 232-го.
— Пока с нами Белый Ангел, надежда будет всегда, — с улыбкой сказал солдат.
Аквилий покачал головой, неожиданно для себя самого улыбнувшись.
А затем голова Верена исчезла. Распалась на части молекула за молекулой, когда в нее попала зеленая дуга энергии.
Аквилий выругался и отступил, нащупывая свой болтер.
Троица скелетоподобных конструкций показалась в поле зрения, летя на уровне зубчатой стены храма. Аквилий продолжил отходить назад, когда машины ксеносов вновь открыли огонь. Глыба размером с человеческую голову испарилась с зубчатой стены прямо там, где он стоял долей секунды ранее. Один из ветеранов Стойкой Стражи упал со сквозной дырой, зияющей в теле.
Ветеран, что оттолкнул Аквилия, выстрелил из своего плазменного пистолета, попав одному из механоидов в голову. Вместо зловеще ухмыляющегося черепа появилась оплавленная воронка в том месте, куда угодила горячий заряд плазмы. Механоид исчез из поля зрения, рухнув на землю с тридцатиметровой высоты.
Болтерные снаряды забарабанили о грудь двух других ксеносов. Имперцы убегали от них, отступая внутрь храмового комплекса. Аквилий оглянулся через плечо и увидел, как павшая к основанию стены конструкция поднимается с земли и как ее череп восстанвливается прямо у него на глазах.
— Император всевышний, — выдохнул Аквилий.
— Сколько осталось до прибытия «Громового Ястреба»? — рявкнул Ливентий.
— Одна минута, эпистолярий! — прозвучало в ответ. Казалось, будто осталось ждать еще целую жизнь.
— Быстрее, почтенный! — проревел Мардук, подгоняя Разжигателя Войны, взбирающегося по аппарели «Грозовой птицы». Дредноут протопал в десантный отсек шаттла, в то время как другие братья-десантники взбирались по трапу, чтобы занять свои места.
— Все места заняты! — прокричал Сабтек, и Мардук кивнул.
— Взлетай! — громко произнес он.
Мардук стоял в проходе «Грозовой птицы», стреляя из болт-пистолета. Он ударил кулаком по панели на внутренней стенке корабля, и посадочная аппарель начала закрываться. Взвыли тормозные двигатели, и тяжелый десантно-штурмовой корабль взмыл в воздух.
Он видел как Первый Послушник Ашканез и Несущий Икону Буриас на некотором расстоянии от него поднимались на борт другой «Грозовой птицы». Он поднял руку, когда Буриас посмотрел в его направлении, но Несущий Икону отвернулся.
Все Несущие Слово на площади направлялись к приземлявшимся десантным шаттлам. «Носороги» разгонялись на посадочных рампах, их гусеницы буксовали. «Лэндрейдеры» и «Хищники» зажимались парными лапами под «Громовыми ястребами», готовясь к транспортировке.
Прежде, чем «Грозовая птица» успела взлететь, гигантская механическая клешня ворвалась в закрывающуюся штурмовую аппарель, пробив армированную пласталь. Одним резким движением целый люк сорвался с пневматических петель, и Мардук лицом к лицу встретился с одним из громадных паукообразных роботов, который парил снаружи. Множество зеленых глаз светилось злобным разумом. Жвала подрагивали и издавали неразборчивый поток электронных щелчков и посвистываний. Металлическое создание подняло тонкую переднюю конечность, которая оканчивалась длинным стволом, мерцавшим от энергии.
Мардук выругался и бросился в сторону, когда автоматизированная конструкция выстрелила в тесную внутреннюю часть «Грозовой птицы». Заряд поглотил трех Несущих Слово, и они закричали от боли. Обжигающий луч испарял их силовую броню молекула за молекулой, прежде чем перешел на плоть, сдирая кожу и мышцы, обнажая под ними скелет. В свою очередь даже кости боевого брата распались на атомы. Это было весьма неприятное зрелище даже для Мардука.