Корвин задумчиво мял лицо ладонью. Что в действительности минбарцы могут противопоставить Теням? В самом ли деле они отступают?
Или это просто какая-то хитрость?
— Следуйте за минбарцами, — решился он. — Но сохраняйте дистанцию, и если хоть один из этих здоровых паучищ покажется поблизости, удирайте со всех ног.
— Я.. могу... — зашептала Алиса.
— Нет, — отрезал Корвин. — Вы не можете.
Он перевел взгляд на корабли минбарцев.
Где-то там... сейчас был капитан. Корвин думал о том, удалось ли ему уже убежать к этому моменту. Это ведь только вопрос времени...
В камере было темно, но он и не думал, что будет иначе. Капитан Шеридан за долгие годы привык блуждать во тьме.
Когда это началось? Когда он впервые шагнул на эту затянутую мглой дорогу? В той камере, с Ивановой? В рубке "Вавилона", когда он убил свою жену? В момент своей яростной, безумной атаки на минбарские корабли у Марса?
Или это все было предначертано свыше? Может быть, с самого детства его предназначением было блуждать во тьме?
Шеридан не верил в Судьбу, но это еще не означало, что Судьба не верила в него.
Деленн. Все сходится на ней одной. Что же она такое? Она — минбарка, Сатаи, дирижер войны, что велась против его народа. Сколько людей были бы живы, если бы она просто сказала несколько слов иначе? Сколько утраченных жизней на ее совести?
И все же... и все же... с ней ему было... уютно. Как-то раз она сказала ему, что между их душами существует связь, которая служит продолжением их бессмертного, неувядающего единства в прошлых жизнях. Хотя Шеридан и мог поверить в это до конца, но он чувствовал себя рядом с ней так хорошо, как ему никогда не бывало рядом с кем-либо еще. Даже с Корвином. Даже с Анной.
Иногда ему даже удавалось забыть, что она минбарка.
И вот... Одна часть его сознания, — та, что заставила его ввязаться в Битву у Марса, кипела злобой и осознанием совершенного предательства. Она предала его. Только из-за нее он оказался здесь. Он поверил ей, помогал ей, рисковал своей карьерой, своей жизнью ради нее, и вот теперь, она предала его. Эти мысли, эта ненависть кипела в той половине разума Шеридана, которая впервые прожгла все преграды, вырвалась на свободу в Битве у Марса. Военная тактика, стратегия, линии снабжения, помощь союзников... все, чему его учили, все, что служило ему надежной опорой в прошлом... все полетело тогда к чертям, и он стал на короткое время машиной. Бесчувственной, безжалостной машиной, единственным назначением которой было — убивать.
Но была и другая половина его сознания. Та, в которой продолжало жить выражение обиды и утраченной невинности в ее глазах после того, как он ударил ее на пепелище Веги-7. Та, которая не могла забыть, как она пришла, чтобы помочь ему на Вавилоне 4. Та, которая помнила, как он вернулся из путешествия на Нарн и увидел ее, избитую, замученную, почти сломленную... Та, которая поверила ее словам об общности их душ.
Дверь открылась, и он увидел на пороге ее. Как будто его мысли вдруг обратились в реальность. Мгновение она стояла там, на фоне света, льющегося снаружи, потом шагнула вперед. Шеридан успел заметить за дверью две фигуры, перед тем, как она закрылась, и снова стало темно.
— Деленн? — осторожно спросил он.
Она не ответила, но он слышал звук дыхания и легкий шорох ее шагов. Это была она.
— Деленн.
На этот раз уже тверже. Почему она ничего не отвечает? Ей настолько стыдно за совершенный поступок? Или она пришла сюда только чтобы позлорадствовать?
— Джон... — зашептала она. — Джон... я...
Он почувствовал, как близко она стоит к нему, но не решается коснуться. Он слышал звук ее дыхания, — она дышала тяжело и с содроганием на каждом вдохе. Как будто едва сдерживала рыдания.
— Джон...
В его разуме шла схватка, но потом одна из сторон победила, а другая ушла. Он протянул руки и обнял ее. Она уронила голову на его плечо и заплакала. Джон не помнил, чтобы она плакала хоть раз. Несколько раз она была близка к этому, м еще он слышал, что мистеру Уэллсу все-таки удалось сломать ее своим жестоким моральным избиением, но до сих пор он не верил в это по-настоящему.
Она рыдала так, как рыдает человек, только что потерявший все.
Джону было достаточно того, что он просто обнимает ее. Обвинения в предательстве и гнев подождут.
У него есть время. Достаточно времени, чтобы стоять и держать ее в своих объятиях.
Время от времени во Вселенной рождаются существа, чьи деяния приносят им разносящуюся по всем ее уголкам славу. Некоторым из них даются имена и прозвища, отвечающие сути их поступков. Таким, например, был капитан Шеридан по прозвищу Старкиллер. Его боялись не только минбарцы. Его участие в прошлой нарно-центаврианской войне оказало существенное влияние на ее ход и стало причиной того, что заносчивые нарны не пали под натиском возрождавшейся мощи Центавра. И среди членов Лиги Неприсоединившихся Миров было много таких, кто узнал, в чем сила Шеридана, и тоже называл его Старкиллером.