- Демон! - закричала она. - Боги уничтожат тебя. Они придут с небес и уничтожат тебя своим святым огнём. Вы все сгорите, когда придёт Свет! Все вы. - Она рыдала. - Все вы сгорите!
Морейл остановился и взглянул на неё. Она была старой и выглядела немощной. Он мог бы с лёгкостью разорвать её надвое, а его викххеран едва набил бы пасть её мясом.
Он нагнулся и коснулся её лица, аккуратно проведя когтями по её щеке, стараясь не пустить кровь. Он был крайне осторожен. Некоторые расы так хрупки.
- Я Морейл. - сказал он на её варварском и нецивилизованном языке. - Твои Боги мертвы.
Затем он оттолкнул её прочь и продолжил прогулку. Он не задержится здесь надолго. Они сделали то, зачем пришли. Гораш был разорён не полностью, но пока что этого было достаточно. Они послали галактике сообщение о том, что они есть, и это было началом.
В следующий раз они обратят своё внимание на что-нибудь большее.
Деленн проснулась от очередного сна, последнего из многих. Казалось что с тех пор, как она переехала на эту станцию, ей не удавалось как следует поспать. Джона рядом не было. Он редко был рядом, когда она просыпалась. Она не была засоней, но он всегда поднимался раньше неё.
Но сейчас была полночь.
Она поднялась и прошла в комнату рядом. Место на "Вавилоне-5" было роскошью и хотя комнаты, которые здесь занимали она с Джоном, были самыми большими, они всё равно были меньше тех, что были у них на Казоми 7.
Джон был здесь, он сидел неподвижно, словно статуя. Прямо перед ним горела свеча, и он смотрел на пламя так, словно ничего, кроме него не существовало.
Деленн поёжилась и взглянула на стену. За стенами был космос, во всей его бесконечности. Бесконечность пустоты.
- Помни. - прошептала она.
Но помни что? Похоже было, что все они забыли многое, очень многое.
- Добро пожаловать на "Вавилон-5". - проговорила она. Завтрашним утром должна была произойти встреча, встреча Совета Альянса. Это обещало быть нелёгким делом. Будет так много незнакомых лиц, и так много знакомых окажется исчезнувшими.
Она не знала, сколько она стояла там, просто глядя в пространство. Когда она, наконец, направилась к постели - она взглянула на Джона.
Он не двигался. Ни единым мускулом.
Она вздохнула и провалилась в тяжёлый сон.
Глава 2
Она оказалась в мире, целиком состоящем из боли. Боль была не в чем-то одном, она была везде. Она видела кошмары, воплотившиеся в жизнь. Она слышала голос мужчины, говорившего с ней, приказывавшего ей звать его "мой лорд", говоривший исполнять его приказы.
Она не сказала ничего. Она не сделала ничего. Она просто сопротивлялась, как только могла, и кричала, когда это не удавалось. Но он пока что не вынудил её сдаться, ещё не вынудил её умолять. Это было единственной властью, что у неё теперь была, единственной властью, что у неё сейчас осталась.
Она знала о власти всё. Она росла среди её сплетений, дочь Центаврианского Королевского Двора. Её отец обладал властью, как и её мать, и это не принесло ничего хорошего им обоим. Её отец был убит, невзирая на всю мощь, которой он командовал, а её мать умерла неизвестно где, в одиночестве и безвестности. Должно быть, она возненавидела такую судьбу.
Нет, она считала что понимает - что такое власть, но только сейчас к ней действительно пришло понимание. Власть состояла в том, чтобы забрать что-то, чтобы объявить это чем-то, что она позволит или не позволит делать только лишь потому, что так хочется ей. Она не будет кричать, она не будет умолять, и она не будет звать его лордом. Ему придётся убить её раньше, чем она сделает что-либо из этого.
Это была единственная власть, что у неё оставалась.
Тут она видела и других, хотя были ли они настоящими или просто кошмарами - она не знала. Женщина-нарн часто приходила и смотрела на неё. Ещё тут был человек с большим ножом, который постоянно этот нож затачивал. Эти, как она была практически уверена, были реальностью, а не галлюцинациями.
Но был кое-кто ещё. Чужак. У него была угловатая голова и большие глаза. Он никогда не задерживался надолго, и он глядел на неё в упор, словно хотел просверлить в ней дыру взглядом. Позади него что-то двигалось и мерцало, но ей никогда не удавалось понять, было ли это реальным, или просто свет мерцал у неё в глазах.
Она многое забыла. Она начала забывать, каким был Гораш до того, как они явились. Она даже забыла, как она оказалась здесь. Она помнила только одно.
Она не даст ему того, что он хочет.
У Сенны из Дома Рефа, дочери Императора Рефы, осталась хотя бы такая власть.
Чен никогда не испытывал ничего подобного раньше. Никогда.
Это было так, как если бы его бросили в бурную реку, созданную из света, мыслей и воспоминаний. И в то мгновение, когда он ударился о её поверхность, он понял что забыл как плавать.
Здесь были тысячи кричащих голосов. Некоторые казались ему знакомыми. Некоторых - он был уверен - он знал раньше. Но тогда, когда он их знал, в них не было столько боли.
Вот чем было это место. Река боли.
"Не теряй контакта с нами!"- Один голос пробился сквозь мириады прочих. Это была Талия. - "Ты никогда не найдёшь пути назад, если заблудишься. Ты потеряешься навсегда."
"Что это за место?"
"Сеть. Вот что они делают с нами. Со всеми нами. Помни! Держись за что-нибудь, что угодно, что будет напоминать тебе, кто ты есть. Помни своё имя. И следуй за нами. Не потеряйся."
Теперь Чен мог их увидеть - Талию и остальных. Они были похожи на косяк рыб - двигались вверх по течению, углублялись в водоворот. Он попал в реку вместе с ними, но оставался обособленным. Он двинулся к ним, и его подхватило силой их движения.
"Не волнуйся."- послышался ещё один голос; женский. - "Держись рядом со мной. Я сделаю, что смогу."
Женщина, которая ему улыбнулась.
"Я даже не знаю твоего имени."- сказал он.
"Лаурен. Лаурен Эшли."
"Я Чен Хикару."
"Хорошо. Продолжай это обдумывать. Это одна из первых вещей, которые они здесь делают с нами. Отбирают наши имена."
"Куда мы направляемся?"
"Насколько возможно дальше."
Чен обнаружил, что проще позволить себе плыть в том же направлении, что и остальные. Сам он ориентироваться не мог. Тут было слишком много странного и искажённого. Пока они плыли, он слышал голоса, он слышал плач, и он слышал мольбы о пощаде.
Вздрогнув, он сосредоточил свой разум на его попутчиках. Они вновь и вновь повторяли разные фразы, освежая воспоминания. Некоторые произносили имена, некоторые декламировали стихи. Лаурен проигрывала день проведённый с любовником, приключение, которое вызвало у Чена смутное чувство ревности.
Ему концентрироваться было особо не на чем. У него не было семьи. У него было немного друзей. Читал он мало, и он не знал поэм, книг или игр.
О, одна вещь у него всё-таки была.
"Корпус Мать, Корпус Отец. Я верю Корпусу. Корпус будет лелеять меня, Корпус защитит меня. Корпус Мать..."