Меня арестовали. Я ничего не сделал, но меня все равно арестовали, я встретил эту женщину, и меня чуть не убили, а Рейнджеры оказались... куда бессердечней чем я ожидал, и...
Я не слишком хорошо рассказываю.
— Я слышал достаточно; хотя пожалуй, я просто слишком часто слышал такое. Ты сказал что Казоми-7 реальное место, не мечта — и как у всего настоящего, у него есть и пятна на позолоте.
— Да. — согласился Джек. — Это так.
— Итак... ты все еще не ответил на мой вопрос. Стоило ли сражаться на войне? Стоил ли итог всего, что мы делали?
— Я не знаю... Я не могу представить того, что вы видели, того с чем вы встречались, но... Я видел несколько полей сражений. Я видел Проксиму, я видел...
Да.
Да, оно того стоило.
— Хм. Хорошо знать, что кто–то так думает.
— А вы — нет?
— Иногда.
Иногда.
Мне надо немного подумать над этим. С твоего позволения... Я был рад встрече с тобой, юноша.
— И я тоже, сэр. — благоговейно прошептал Джек. Герой Войны поднялся и тихо ушел, оставив Джека наедине с его мыслями, молитвами и историями, улетающими по ветру.
Второе, что она узнала про Широхиду — этот то, что она полна призраков.
Первое — что здесь холодно.
Очень холодно.
Ее дед всегда жил в горах, и там всегда было холодно. Она слышала истории о тех временах, когда он охотился в горах, и знала насколько стылыми могут быть они.
Она однажды ушла в горы одна, пытаясь найти край мира. Она заблудилась примерно через час. Холод заполнил ее, стал почти осязаемым, жестокий враг, чьей единственной целью было уничтожить ее. Она не могла плакать, не могла двигаться, не могла ничего сделать против врага, бесконечно сильнейшего чем она.
Дед нашел ее и принес домой. Ее мать была в гневе, и ее несколько недель не выпускали из дома.
Страх ушел, но память о холоде осталась с ней. Это был первая ее настоящая встреча с теми силами галактики, что были ей враждебны, силами слишком древними и слишком могучими для ее понимания.
Широхида была холодней.
Ее дед, казалось, не замечал этого, более того - он наслаждался холодом. Его дыхание клубилось вокруг лица снежным облаком, скрывая его черты и оставляя видимыми лишь глаза — темные и угрюмые. Он казался принадлежащим этому месту, словно он ждал занять место одной из статуй.
Они страшили ее, и они были лишь первыми из призраков, что она увидела в разрушенной крепости. Она не знала никого из них, но похоже, это знал ее дед. Он негромко и почтительно обращался к каждой. Старейшие выглядели древними, как сами горы, но их черт не стер ветер и не коснулось тление. Они потемнели от гари, да, но это было не более чем патиной на великолепном оружии.
Потом он дошел до последней статуи, и глубоко поклонился.
— Хантенн. — прошептал он. Затем добавил что–то еще, на языке, который Дералайн не понимала. "— Язык воинов." — сказал он ей после. — "Наречие ветра." В первый раз она слышала, как он говорил на этом языке.
Ниши, следующие за ней, были пусты, но все равно он останавливался перед ними. Он ничего не сказал следующей, лишь только кивнул, движением что могло быть жестом уважения или же презрения. или же смесью из них обоих. Он проследовал к той нише, что была за ней.
— Маррэйн. — тихо сказал он. И еще одно слово, которое она не поняла, и которое он не объяснял ей потом.
И еще.
Он оставался у этой ниши очень долго, быть может - представляя себе статую, что должна была стоять здесь. Он, казалось, стал единым с камнями вокруг, и на одно пугающее мгновенье Дералайн подумала, что он станет невидим.
Затем он двинулся с места и зашагал к трону.
— Место Первого Воина Клинков Ветра. — сказал он. — Трон Лорда Широхиды. Лорд садился сюда лишь в трех случаях. Ты знаешь, какими были они?
Дералайн взглянула на него. Трон был сделан из камня, и выглядел совершенно далеким от удобства, покрытый острыми выступами, и гранями что легко могли разорвать кожу.
Она оцепенело тряхнула головой.
— Встречая послов.
Возвышаясь над побежденными врагами.
И верша свой суд над теми, кто подвел его.
Он помолчал, глядя на трон.
— Так давно никто не садился на него, малышка. Теперь нет Лордов Широхиды, нет Повелителей Ветра и Камня. Куда ушла твоя слава, Широхида? Где теперь твои воины? Покинули тебя ради более нежных краев? Одели форму с черным и серебром и принесли иные клятвы? Отдали верность Единственному, а не твоему величию?
Что теперь осталось тебе, Широхида?
Дералайн, застыв, смотрела на него. Казалось, он не видел ее, его голос становился пением — песней, исполненной отчаяния и горечи.
— Последний Лорд Широхиды стоит здесь. Никто не последует за мной. Никто не узнает меня.
Что теперь осталось тебе, Широхида?
Нет ничего.
Лишь память.
И призраки.
Он еще долго оставался там, глядя и напевая про себя, переходя между наречиями, которые она знала и другими. Он вспоминал много имен, и ни одно из них она не узнала. Он, казалось, мерцал и исчезал, и вокруг него она видела пляшущее пламя, хлещущий ветер и разбивающиеся зеркала. Шесть призраков таились позади него, и еще один — в нем самом, и дождь тяжело хлестал по стенам Широхиды. Но стены оставались тверды и непоколебимы, лишенные славы, слуг и лордов, но всегда полные силы, могучие как горы, из которых они были сложены.
Джек рассеянно бродил возле храма, просто глядя в небо, или на землю, с каждым шагом понимая миллионы новых вещей.
Вот зачем он это сделал, вот почему он убежал из дома. Пять лет путешествий, и это того стоило. Он не знал, что ему делать теперь, и куда он направится. Ясно было, что ничего в галактике не могло сравниться с этим.
Он чувствовал себя умиротворенным, но вместе с тем странно опустошенным.
Он останавливался поговорить с некоторыми из посетителей. Женщина–человек с ребенком на руках, сказавшая с полной уверенностью, что Деленн являлась ей и отдала ей ребенка на воспитание. - "Однажды он будет править галактикой," - сказала она.
Молодой бракири рассказал ему историю про своего деда. Он был при рождении Альянса, и вместе с Деленн строил первый храм. Он погиб при Каре. Каждый год бракири приходил сюда, чтобы выказать уважение. Паломничество, в каком–то смысле.
Несколько раз Джек видел, лишь уголком глаза, светящийся силуэт женщины.
Нарн говорил с ним несколько минут, и через раз спрашивал "Ты Синовал?" Похоже, он ждал возвращения Синовала. Когда Джек, наконец, потерял терпение и сказал что нет, он точно не Синовал, нарн выглядел упавшим духом. - "Ты уверен?" — переспросил он.
Он мимолетно встретился с минбаркой, которую встречал несколько лет назад, и чье имя он успел забыть. Та, у которой была половинка цепочки, и кто искала мужчину с другой ее половиной. В конце концов, Джек вспомнил, что ее звали Бейс. У него было смутное чувство, что он видел что–то, о чем должен сказать ей, но он не мог припомнить — что.
Патруль рейнджеров прошел мимо, вызвав волну оживления, перешептываний и почтительных взглядов. Джек настороженно рассмотрел их, но светловолосой женщины там не было.
Наконец он нашел тихое местечко и сел, чтобы поразмышлять.
Он не знал, что думает насчет Благословенной Деленн. До сегодняшнего дня он не встречал никого, кто бы честно мог сказать, что знал ее. Она была героем войны, но войны совершенно отличного от всех прочих рода.