— Все меняется. — ответил Дэвид. — Мы посмотрели наверх, посмотрели вокруг и поняли, как много всего можно повидать в галактике. Проксима была маленькой, слишком маленькой. Нам нужно увидеть что—то большее.
— Значит, осматриваем достопримечательности?
— Точно.
Перед ними собиралась небольшая толпа и Дэвид направился к ней. В ней смешались самые разные расы — нарны дрази бракири и даже пара людей. В первый раз с тех пор, как он покинул Проксиму, он видел, чтобы существа разных рас собирались в одном месте. С тех пор, как закончилась война, все снова разделились по своим обособленным группам — с немногими исключениями, такими как дрази и бракири.
Толпа собралась вокруг небольшого храма. Дэвиду он показался знакомым, но в последний раз он был на Казоми—7 много лет назад. Ему вспомнилось, что Джон как—то говорил о храме, который просила построить Деленн. Мемориал погибшим при вторжении дракхов, или еще что—то подобное?
— Она здесь. — взволнованно проговорил какой—то бракири. — Я чувствую ее.
— Кто? — поинтересовался Дэвид. Бракири взглянул на него так, словно он сумасшедший, и начал пробираться в передние ряды.
— Деленн. — сказал голос человека. Дэвид повернулся, чтобы взглянуть на стоявшего рядом с ним мужчину. Тот был одет в потрепанные одежды, а глаза у него были завязаны обрывком ткани. Он выглядел, словно паломник. Все, что ему было нужно для полноты образа — это деревянный посох и длинная седая борода. Пожалуй, он сошел бы и за безумного пророка.
— Я слышал, что она умерла. — заметил Дэвид. Это ранило. Он слышал от Сьюзен, что Деленн жива, но он не видел ее со времен Голгофы. Для него, запертого на Проксиме, все они были все равно что мертвыми, но вырваться оттуда и узнать правду — что она погибла в самом конце войны... Это было больно.
— Да. — проговорил человек. — Я убил ее. В первый раз. Иногда мне кажется, что все что случилось с тех пор — было просто сном.
— С вами... все в порядке? — недоуменно поинтересовался Дэвид.
— Если ты хочешь знать, не сумасшедший ли я, то ответ — нет. Больше нет. Я очень долго был безумен, но сейчас я в своем уме. И иногда я гадаю — благословение это или проклятие.
— Я знаю о чем ты говоришь.
Тот взглянул на него, и несмотря на слепоту этого человека, Дэвид почувствовал себя неловко, словно его пристально разглядывали. Затем тот кивнул.
— Да, как раз ты и можешь знать. Рад был тебя увидеть, извини уж за такую фигуру речи.
Слепец отвернулся.
— Ненормальный. — прокомментировал Зак.
— Хм. Вообще—то лично я заинтригован. Судя по всему, Деленн стала почти что святой.
— О, это началось давным—давно. На Проксиме была ее часовня, помнишь?
— Да, верно. Пошли, время двигаться дальше.
— Вы босс.
Они шли, и еще одно здание появилось перед ними. Раньше оно было высоким, пока какой—то катаклизм не смахнул несколько верхних ярусов. Его так и не восстановили, ворлонцы оставили его так как есть, как напоминание о враге, которому они противостояли.
На страже у дверей стояли двое дрази. Оба они выглядели сурово, и даже для дрази они выглядели суровей обычного. У одного на лице была густая паутина шрамов. У другого была лишь одна рука. Ветераны войны, вероятно — сражавшиеся при Забаре. Дэвид слышал много историй о том, что там было. И большинству из них ему не хотелось верить.
— Входа нет. — сказал тот что со шрамами.
— Я ищу генерала Куломани. Или.. генерала Вижака.
— Лорд—Торговец Куломани занят. — заявил однорукий стражник, подчеркивая новый титул Куломани.
— Как и губернатор Вижак.
— Значит они здесь. Хорошо... Я слышал. Вы можете передать им сообщение?
— Какое слово в "они заняты" тебе непонятно, человек?
— Скажите им, что здесь кое—кто, кто был на Голгофе.
— Слушай, ты... — процедил однорукий дрази, двинувшись вперед. Дрази со шрамами удержал его.
— Мы передадим сообщение.
— Ладно. Но если это шутка, человек, я из твоей головы сделаю сувенир.
— Совершенно не шутка. — заверил его Дэвид.
Прошли долгие пять минут. Зак выглядел гораздо беспокойнее чем Дэвид.
— Что, если они не вспомнят эту твою Голгофу?
— Они вспомнят. — хмыкнул Дэвид. — Никто, побывавший там, не забудет ее. Они могут не вспомнить мое имя, но это они будут помнить.
— И, я так полагаю, эта жизненно важная встреча — вторая причина, по которой мы сюда явились?