— Ты уверен, что хочешь это сделать? — дружелюбно спросил Сумрака Австр.
Он кивнул.
— Тогда лети, — сказала Нова. — И принеси нам хорошие новости.
Сумрак застал Сильфиду за охотой.
— Я ухожу, — взволнованно сообщил он ей и описал деревья, которые видел с высоты.
— Я видел их и раньше, — неуверенно добавил он, потому что обещал больше ничего не держать в тайне от неё. Он рассказал ей о своём грибном видении и о последующем сне. — Я думаю, что это те же самые деревья, Сильфида. Думаешь, я сошёл с ума?
— Не знаю, — ответила она.
— Они обещают быть нашим новым домом, я просто знаю это!
Она кивнула.
— Они далеко?
— Я вернусь следующей ночью.
Сильфида повисла на коре.
— Мне очень жаль, что я не могу лететь с тобой.
— Мне тоже. Я… — он умолк.
— Что такое? — спросила Сильфида.
Он заговорил тише:
— Я ей не доверяю.
— Нове?
Сумрак кивнул:
— Она всегда считала, что от меня одни только неприятности: мой полёт, убитый птицами Эол.
— Дай ей шанс, — сказала Сильфида. — Она мудра. Я знаю, ты всегда вставал на сторону Папы, но Папа не всегда был хорошим предводителем — просто дай мне закончить. Он мог рассказать колонии о фелидах после того, как тебя предупредила птица, но он этого не сделал. Он едва не позволил бегущим-по-деревьям сделать из нас угощение на пиру.
— Никто не подозревал их, — ответил ей Сумрак. — Я не слышал, чтобы Нова сказала хоть что-нибудь против! Она думала, что мы нашли новый дом.
— Может, и так. Но мы потеряли четверть всей колонии. Если бы он сделал иной выбор, этого могло бы и не случиться.
— Он старался выбирать лучшие решения из всех возможных, — упрямо ответил Сумрак.
Сильфида скрипнула зубами от раздражения.
— Нова будет хорошей предводительницей.
Сумрак вздохнул.
— Возможно, ты права. Жаль, что ты не можешь лететь со мной.
— Всего на одну ночь, правда?
— Скорее всего, — это был бы первый в его жизни раз, когда он проведёт ночь вдали от своей колонии. Его кости ныли от одиночества.
— Будь осторожен, — попросила Сильфида. — Лети быстро.
Он никогда не летал так долго без посадок, но сейчас он дал себе команду, и через некоторое время произошла удивительная вещь. Его сердце словно нашло новый ритм, а дыхание стало медленнее и глубже. Он по-прежнему тратил много сил, но чувствовал, что может поддерживать такой ритм.
Он летел над пологом леса, но довольно низко, чтобы можно было быстро скрыться среди деревьев, если какие-нибудь птицы решать напасть. Он также поглядывал в небо над собой, надеясь, что последние кетцали действительно вымерли.
Над лесом роилось несметное множество насекомых, но он большей частью не обращал на них внимания, не желая попусту тратить время и силы, отклоняясь от курса. Он постоянно держался носом в сторону дальних холмов. Огромные деревья, что росли там, по-прежнему казались недостижимо далёкими, и в какой-то момент он испугался. Как мог он отправиться в такое далёкое путешествие в одиночку? Но было очень хорошо обрести, наконец, конечную цель в пути после стольких дней неопределённости, проведённых в лесной глуши.
Деревья под ним начали меняться. Появлялись виды, которых он раньше не видел — большие, с искривлёнными стволами, с такой бугристой и бороздчатой корой, что стволы словно были сделаны из крючковатых клювов, загнутых вниз. В то же время другие деревья обладали тусклой листвой и выглядели так, словно рассыплются на кусочки, если в них вонзить когти. Их цветы и листья испускали незнакомые запахи. Когда полог леса начал редеть, заросли кустарников и папоротников стали более густыми. Илистых водоёмов становилось всё больше, пока, наконец, между ними остались лишь клочки заболоченной суши. Повсюду росли болотные деревья, с ветвей которых свисали длинные пряди мха. Сумрак тщательно отслеживал расположение деревьев, чтобы убедиться, что они находились достаточно близко друг к другу, чтобы рукокрылы могли планировать между ними.
В воде под ним плеснуло нечто длинное и зелёное; прежде, чем оно полностью скрылось среди водоворотов на поверхности воды, Сумрак успел заметить бугристые спину и хвост. Он судорожно сглотнул, радуясь, что живёт не на земле.
По мере его движения вперёд болото вновь превратилось в лес, но лишь ненадолго, чтобы далее смениться равнинами. Здесь, на границе миров, Сумрак облетел деревья и выбрал безопасную ветку, прежде чем сесть. Измученный, он лакал с листьев росу, а утолив свою жажду, отступил к самому стволу, чтобы никто не смог подкрасться к нему. Он начал разглядывать равнины.
Деревьев там было много, но они росли далеко друг от друга, и Сумрак знал, что у его колонии просто не было ни единой возможности планировать с одного дерева на другое. Им пришлось бы пересекать это море травы главным образом по земле. Он старался не чувствовать себя слишком разочарованным. Трава была высокая, и могла обеспечить хоть какое-то укрытие. Он и не знал, что у неё может быть столько разных расцветок и типов поверхности листьев. Пушистые кончики стеблей сияли в свете уходящего дня, изящно покачиваясь на ветру. Некоторое время Сумрак просто смотрел вперёд, довольный тем, что ему ни о чём не думалось.
Должно быть, он заснул, или почти заснул, хотя его уши по-прежнему оставались настороже. Фырканье, доносящееся снизу, мгновенно разбудило его, и его паруса дёрнулись. Он взглянул вниз сквозь ветви. У подножия дерева среди растений, сопя, бродил зверь. Сумрак понял, что существо было раз в десять крупнее его самого — возможно, футов пять в длину, с длинным хвостом. Его жёсткая бурая шерсть была покрыта чёрными полосками. Когда он поднял свою притупленную голову из травы, Сумрак с облегчением увидел, что это было травоядное существо, потому что из его челюстей падали кусочки листьев и травы, которые зверь пережёвывал. Его умные глаза посмотрели на Сумрака, а затем существо отвернулось, не проявляя признаков беспокойства. Это существо явно было знакомо с рукокрылами, но Сумрак ничего не знал о нём.
Существо тихо заржало, и через несколько мгновений с равнины прискакал галопом на длинных ногах другой такой же зверь. Его короткая шерсть была испещрена бурым и серым; она прекрасно сливалась с подлеском.
Сумрака поразили их ноги. На них было по пять длинных пальцев — у них совсем не было когтей, но вместо них были плоские пластины, напоминавшие кость. При каждом шаге они мягко постукивали по земле.
Эти два существа паслись вместе; их мягкие морды обнюхивали и дёргали траву. Иногда они издавали на выдохе нечто вроде хрипа, напоминающего смех. Сумраку понравилось наблюдать за ними.
Они производили хорошее впечатление и явно были умны, поскольку он заметил, что они никогда не опускали головы одновременно. Они по очереди следили за окружающим миром.
Сумраку захотелось поговорить с ними. Поскольку они были травоядными, они вряд ли были опасными. Конечно, бегущие-по-деревьям тоже были травоядными, но оказались сущими дьяволами. Однако Сумрак решил рискнуть.
— А что вы всё время высматриваете? — окликнул он их.
— Диатрим, — ответило чёрно-бурое существо, едва взглянув вверх.
— О, — сказал Сумрак. — Я видел одну такую.
— Где? — оба существа начали испуганно оглядываться по сторонам.
— Не сейчас. Простите. Одна из них была где-то там, в лесу.
— В лесу?
— Она была ранена. Там была группа бегущих-по-деревьям, которые её кормили.
— Просто ужас, — сказал пёстрый зверь.
— Они держатся главным образом на равнинах, — добавил второй, обшаривая глазами высокие стебли трав. — Они быстрые.
— Их много?
— Да, — ответило пёстрое существо.
Сумрак помолчал мгновение, набираясь смелости.
— Кто вы такие? — спросил он.
— Эквиды, — ответил первый. — Я Дьяус, а он — Хоф.
— Спасибо, — сказал Сумрак. — А пальцы ваших ног…
— Копыта.