— Черт возьми, когда Себ рассказал мне, я не могла в это поверить.
— Я знала, что он так легко не сдастся, — говорит Эмми. — Нужен кто-то действительно особенный, чтобы поставить дьявола на колени, и итальянцы к ним не относятся. Ты, однако…
— Я, черт возьми, знала, что ты трахаешься с ним, — говорит Джоди. — Я почувствовала это несколько недель назад.
— И ты не хотела делиться этим? — язвит Стелла.
— Я не хотела указывать на все, что было прямо у вас перед глазами. Я была новичком в группе.
— О, но теперь ты счастлива ткнуть нас в это носом? — Легкомысленно спрашивает Эмми.
— К черту это, почему бы и нет, — шутит Джоди.
Когда они все, наконец, отпускают меня, широкая улыбка Джоди привлекает мое внимание.
— Ты выглядишь счастливой, — говорю я, изучая ее.
— Сара проснулась, — признается она.
— Боже мой, это потрясающе, — вздыхаю я. — Как она?
Ее возбуждение немного спадает, а глаза слезятся. — Сонная. Она все еще в основном спит, но они удалили большинство трубок и прочего, и она меньше накачана лекарствами. Это все еще займет время, но она вернулась к нам. Она открыла глаза и сжала мою руку. Это прогресс, понимаешь?
— Видишь, — говорит Стелла. — Чудеса действительно случаются.
Моя рука дергается в сторону от потребности положить ее на живот.
Это странно, это не тот шаг, о котором я когда-либо думала раньше. Но осознание того, что во мне растет маленький человек, щелкнуло во мне каким-то переключателем. Я думаю, это происходит со всеми. Но знать это и переживать это — две совершенно разные вещи.
— Где Бри? — Спрашиваю я, оглядываясь вокруг, как будто она вот-вот появится.
— У нее встреча в университете. Какие-то проблемы с ее распределением в новую школу. — Джоди пожимает плечами.
— Да ладно, на самом деле вы не на меня хотите смотреть, не так ли? — Я шучу, когда смех парней наполняет воздух вокруг нас.
— Мне просто нужно увидеть это своими глазами, — бормочет Стелла, когда мы поворачиваемся, чтобы пройти вглубь квартиры.
— Ну, ну, ну разве ты не загляденье, — радостно говорит Эмми, когда мы вчетвером вваливаемся в гостиную.
— Привет, — говорит Деймон, на его губах появляется игривая улыбка, от которой у меня сводит живот.
Несмотря на его желание перестать прятаться, он натянул еще одну толстовку на молнии для всеобщего посещения, и, хотя мне ненавистна мысль о том, что он не чувствует себя достаточно хорошим, эгоистично то, что я хочу оставить его при себе. Наш самый большой — ладно, может быть, и не самый большой — секрет теперь раскрыт, и я отчаянно хочу, чтобы хоть что-то осталось между нами.
Его глаза находят мои, и это только усиливает любовь и желание, переполняющие меня.
Снимая руку с подлокотника кресла, в котором он сидит, он подзывает меня одним простым движением пальцев.
Я колеблюсь, мою кожу покалывает, когда все взгляды в комнате обращены на меня. Но когда кто-то, я подозреваю Эмми, слегка толкает меня сзади, притяжение между нами становится слишком сильным, и в мгновение ока я сокращаю пространство между нами и позволяю ему усадить меня к себе на колени.
— Вы, ребята, знакомы с моей девушкой, верно? — спрашивает он в никуда, но глядя прямо мне в глаза, когда его пальцы запутываются в моих волосах, и он притягивает меня вперед, соприкасаясь нашими губами.
Вокруг нас раздаются возгласы, когда язык Деймона скользит по моим губам, углубляя поцелуй больше, чем необходимо, когда у нас есть аудитория. Аудитория, в которую входит мой кузен.
Осознание поражает меня, и я отступаю.
— Где Нико? — Спрашиваю я, оборачиваясь, чтобы посмотреть на Тео, который, к счастью, не наблюдает за тем, как мы целуемся — похоже, в отличие от всех остальных.
Хватка Деймона на моем бедре усиливается, пока я жду ответа.
Тео поднимает взгляд, его темные, непроницаемые глаза встречаются с моими. — Он не открывает свою дверь, — печально признается он.
Мои губы приоткрываются, предложения ему сломать эту чертову штуку прямо на кончике моего языка. Но как бы мне ни хотелось, чтобы они взломали систему безопасности в его доме и силой проникли внутрь, я знаю, что это не выход.
Вырываясь из объятий Деймона, я иду через комнату, прежде чем он успевает меня остановить.
— Калли, подожди. — Его глубокий, требовательный голос проникает в меня, но этого недостаточно, чтобы остановить меня.
В мгновение ока я вылетаю из квартиры и мчусь к лестнице.
Кровь приливает к моим ушам, и я бегу, моя забота о моем брате — единственное, на чем я могу сосредоточиться.