— Большинство парней обходятся кольцом, — выпаливаю я, сразу чувствуя себя идиоткой. Я виню свои гормоны и эндорфины, разливающиеся по моему телу, в том, что у меня развязаны губы.
— Теперь у меня есть идея. Каллиста Деймос. Мой собственный ангел.
Его хватка на моих бедрах усиливается, посылая жгучую боль по моему телу, которая смешивается с болью и толкает меня на край пропасти.
— Черт, черт, Калли. Чееерт, — стонет Деймон, когда его член дергается глубоко внутри меня, наполняя меня своей спермой.
— Я беременна.
21
ДЕЙМОН
Все мое тело покалывает от силы моего оргазма, когда я снова толкаю бедра вперед, отмечая Калли как свою внутри, точно так же, как я жажду этого снаружи.
Образы того, как она стояла в душе все эти недели назад, изрисованная моей кровью, всплывают в моей голове, не давая моему члену размягчиться так быстро, как это было бы обычно.
Но по мере того, как кайф от моего освобождения начинает спадать, те два слова, которые только что сорвались с ее губ, начинают фиксироваться в моем мозгу.
На моих губах появляется улыбка, прежде чем вырваться смеху.
— Я знаю, что это было хорошо, Ангел. Но я думаю, что это может быть излишним.
Отступая назад, я неохотно выхожу из нее и разворачиваю к себе, отчаянно желая заглянуть ей в глаза.
Но в ту секунду, когда я это делаю, на мои плечи ложится груз, которого я не ожидал.
— Ч-что с-с-случилось? — Я заикаюсь, паника быстро разливается по всему телу, превращая мою кровь в лед.
Она втягивает нижнюю губу в рот, когда тянется ко мне, ее руки скользят вниз по моим предплечьям, пока ее пальцы не переплетаются с моими.
— Это была не шутка, — признается она.
Мои глаза сужаются, голова продолжает кружиться. Туман моего интенсивного освобождения все еще мешает моему мозгу нормально функционировать. Но когда моя кровь снова начинает двигаться на север, мои мысли проясняются и наступает реальность.
— Т-ты б-б-б-б-б—
— Николас, — шепчет она. — Сделай вдох.
Я делаю, как она предлагает, в то время как все вокруг меня начинает выходить из-под контроля.
— Ты беременна? — Несмотря на то, что на этот раз я могу произнести это четко, слова звучат чужеродно, когда срываются с моего языка.
— Прости, я не хотела, чтобы все вышло именно так. Я просто ждала, пока мы останемся одни и… Я не знаю… это больше не могло продолжаться.
— Ты б-б-беременна. Типа… настоящим человеческим ребенком?
Легкая улыбка появляется на ее губах.
— Да, или, по крайней мере, я надеюсь на это, потому что в противном случае будет чертовски странно, когда я рожу.
Ее хватка на моих руках усиливается, когда я делаю еще один огромный шаг назад.
— Все в порядке. Поверь мне, я знаю, что это шок, но—
— Ты беременна?
— Николас, — выдыхает она, но ее мягкий тон мало успокаивает меня.
— Я-я сожалею, м-м-мне п-п-просто нужно—
Я пересекаю комнату и направляюсь в безопасность своей спальни, прежде чем я даже осознаю, что мои ноги сами понесли меня туда.
Черт.
Черт.
Потянувшись к двери, я захлопываю ее за собой, звук захлопывания эхом разносится по всей квартире.
— Черт. Черт. Черт, — скандирую я, маршируя в сторону ванной.
Останавливаюсь перед раковиной, мои пальцы сжимаются вокруг края, и я опускаю голову.
Я не могу быть гребаным отцом.
Я не могу.
Я едва могу позаботиться о себе. Не говоря уже о другом человеке.
Я не могу… но Калли…
Черт.
Из нее получилась бы самая фантастическая мама. Она такая нежная, добрая, заботливая. Сострадательная, понимающая. Все, чем, черт возьми, должна быть мама.
И все же отец этого ребенка — я и—
Звук открывающейся двери спальни потрясает меня.
— Деймон? — она тихо зовет, прежде чем легкие шаги приближаются ко мне.
— Прости, — выдавливаю я, не в силах сдвинуться с места.
— Нет, все в порядке. Это я должна извиняться. Из всех способов, которыми я думала рассказать тебе, ни один не выглядел так.
— Ты хочешь сказать, что не планировала, чтобы я выебал это из тебя? — Я сохраняю невозмутимость, рискуя взглянуть на нее.
— Нет, думаю, я этого не делала.
Оттолкнувшись от раковины, я поворачиваюсь к ней лицом.
Весь воздух вырывается из моих легких, когда я вижу ее. Она стоит там в одной толстовке, вероятно, с моей спермой, стекающей по ее бедрам. Ее макияж размазан, а губная помада повсюду, половина ее, вероятно, тоже на моем лице.