Гоблины десятками спасались бегством, но большинство встречалось с Дагнабитом и его отрядом, поджидавшим их.
Кэтти-бри тщательно выбирала цель, поскольку не была уверена, что в этой неразберихе ее стрела вонзится именно в тело гоблина. В основном девушка целилась в тех, кто бежал с поля боя.
Несмотря на свои речи о переговорах, несмотря на обвинения, которые она посылала в адрес Бренора и других, молодая женщина чувствовала дрожь возбуждения, пробегавшую по ее телу всякий раз, когда она вскидывала Тулмарил Искатель Сердец.
Вульфгар тоже испытывал радость битвы, находясь на грани смерти, и глаза его весело блестели. Выросший среди воинственного народа, он рано узнал страсть боя и смирил свою ярость только тогда, когда Бренор и Дзирт внушили ему, кем на самом деле были те, кого он считал врагами, и как много бед принесли его племени войны.
Однако в этом бою он не чувствовал вины по отношению к злобным гоблинам, и его возвращение от стычки с эттинами к основному сражению сопровождалось прочувствованным гимном Темпосу. Увидев, что кучка гоблинов отделилась от массы дерущихся и пустилась в бегство, Вульфгар не счел их достойной мишенью для своего молота, но не стал огорчаться по этому поводу.
Первые трое гоблинов едва ли поняли, кто перед ними, когда размашистый удар Клыка Защитника отбросил их в сторону, убив при этом двоих. Те, что были позади, остановились в замешательстве, но потом продолжили свой путь, огибая Вульфгара, как река камень.
Еще один тяжелый удар Клыка Защитника разбил голову другого гоблина; варвар одной рукой направил молот наискосок, отражая меч, а затем нанес такой удар в челюсть незадачливому врагу, что тот отлетел на несколько шагов.
Тут же он почувствовал укол в бок, но успел отступить, прежде чем вражеский клинок вошел глубже. Свободной рукой он схватил атаковавшего за волосы и поднял извивавшуюся тварь над землей. Гоблин не выпускал своего меча, и Вульфгар понял, что тот легко может ранить его. Единственным спасением было трясти врага так сильно, чтобы он не смог нанести удар.
Вульфгар развернулся, отбросил назад нападавших и одновременно взмахнул молотом. Приблизившийся было гоблин попытался отступить и поднял дрожащую руку, чтобы защититься, но мощный молот раздробил ее и обрушился на голову твари с такой силой, что гоблин упал на пол лицом о камень.
Упрямец, зажатый в руке Вульфгара, пытался резануть его мечом по огромному бицепсу. Варвар с силой опустил гоблина, сжал и повернул, с удовлетворением услышав хруст ломающихся шейных позвонков врага. Уголком глаза заметив группу гоблинов, он швырнул мертвое тело в гущу его соратников, и те разбежались.
— Темпос! — проревел юный варвар. Схватив обеими руками свой молот, он ринулся в толпу, безостановочно размахивая Клыком Защитника. Каждый гоблин, не сумевший увернуться от яростной атаки Вульфгара, лишался какой-нибудь части тела, а то и жизни.
Варвар круто развернулся, почувствовав за спиной опасность. Гоблины и вправду начали было наступление, но когда они увидели искаженное бешенством лицо могучего воина, то повернулись и бросились бежать. Вульфгар метнул молот, сбил одного, затем снова развернулся и бросился к другой группе.
Эти тоже побежали, даже не обращая внимания на то, что он безоружен.
Вульфгар поймал одного гоблина за локоть, повернул к себе и ударил о землю. Тем временем Клык Защитника вернулся в его ладонь, и ярость варвара удвоилась.
Бренор крепко упер ногу в грудь очередной жертвы, чтобы вытащить из ее тела свой топор со множеством зарубок. Когда он выдернул лезвие, из тела вырвался фонтан крови, окатив дворфа. Бренор не испытывал жалости, он был уверен, что гоблины — злобные твари и что это сражение сделает мир лучше.
Удовлетворенно улыбаясь, король дворфов протискивался сквозь ряды дерущихся в поисках новой цели. Гоблин напал первым, его дубина разлетелась от удара о щит Бренора. Глупый гоблин уставился на свое сломанное оружие, не веря глазам, потом перевел взгляд на дворфа, как раз вовремя, чтобы заметить топор, вонзившийся ему между глаз.
Что-то вспыхнуло рядом с Бренором, заставив его отклониться в сторону. Но он тут же понял, что это дело рук Кэтти-бри, и в десятке футов справа увидел ее жертву, пригвожденную к каменному полу дрожащей серебряной стрелой.
— Превосходный лук, — пробормотал дворф и, оглянувшись на дочь, заметил гоблина, карабкающегося на возвышение. — Не смей, скотина! — закричал дворф, рванувшись к помосту. Он уже выпрямился рядом с гоблином, готовый нанести удар, когда новая вспышка заставила его отпрыгнуть в сторону.