Теперь Дзирт понимал, почему Реджис все время упоминал имя Энтрери.
А еще Дзирт понял, почему они так ожесточенно сражались с Вульфгаром, — ведь это Реджис рассказал юному варвару о встрече Дзирта и Кэтти-бри на тропе перед Мифрил Халлом?
— Что еще ты рассказал Вульфгару? — спросил Дзирт, не поворачиваясь и даже не шелохнувшись. — Что еще ты внушил ему с помощью этой рубиновой штуки, которая висит у тебя на шее?
Маленькая булава с шумом ударилась о пол всего в нескольких футах от Дзирта. Потом полетела еще одна волшебная вещь, маска, которую сам Дзирт надевал во время своего путешествия в южные империи. Маска, позволявшая ему менять наружность и походить на надземного эльфа. Неужели…
Вульфгар смотрел на закованного в железо дворфа с любопытством, не зная, что и подумать об этом странном бойце. Бренор представил его варвару, но Вульфгару казалось, что король был не в восторге от чернобородого, дурно пахнущего дворфа. Бренор сразу же занял свое место на троне между Кэтти-бри и Кобблом, оставив Вульфгара неловко стоять у двери.
Однако Тибблдорф Пвент, похоже, чувствовал себя в своей тарелке.
— Значит, ты воин? — вежливо спросил Вульфгар в надежде найти общий язык.
Пвент насмешливо рассмеялся.
— Воин? — хмыкнул дворф. — Ты имеешь в виду того, кто с честью сражается?
Вульфгар пожал плечами, не понимая, к чему он клонит.
— А сам-то ты воин, большой парень? — спросил Пвент.
Вульфгар выпятил широкую грудь.
— Я Вульфгар, сын Беарнегара… — хмуро начал он.
— Так я и думал, — закричал Пвент на весь зал. — И если ты с кем-то сражаешься, а он споткнется и уронит оружие, то ты отступишь назад и дашь ему поднять его, зная, что в любом случае выиграешь битву, так?
Вульфгар только пожал плечами, таким очевидным казался ему ответ.
— Этот Пвент… Он обязательно оскорбит мальчика, — прошептал Коббл Бренору, наклонившись к нему.
— Тогда ставлю на мальчишку, золото против серебра, — захихикал Бренор. — Пвент хорош, и бешенства ему не занимать, но у него не хватит сил с ним справиться.
— Я бы не стал спорить, — ответил Коббл. — Но если Вульфгар поднимет на него руку…
— И слава богам, — неожиданно вступила Кэтти-бри. Бренор и Коббл разом недоуменно посмотрели на молодую женщину. — Вульфгару стоит немного поднапрячься, — пояснила она с необычной для себя жесткостью.
— Вот и разница! — заорал Пвент прямо в лицо Вульфгару, ведя варвара за собой. — Если бы я с кем-нибудь сражался, с тобой например, а ты уронил оружие, я бы не дал тебе нагнуться и поднять его.
Вульфгар согласно кивнул, но отпрыгнул, когда Пвент щелкнул грязными пальцами прямо у него под носом.
— А потом я бы всадил шип моего шлема прямо в твою здоровенную макушку! — закончил берсерк. — Потому что я не такой тупица, как ты. — Потому что я боец, Боец, и помни, что Пвент дерется, чтобы победить!
Он еще раз щелкнул пальцами перед носом Вульфгара, потом обошел ошеломленного варвара и встал рядом с Бренором.
— У тебя возмутительные друзья, но меня это не удивляет! — заорал он Бренору. Взглянув на Кэтти-бри, он одарил ее щербатой улыбкой. — Но твоя девочка была бы милашкой, если бы ты придумал, как вырастить волосы у нее на подбородке.
— Считай это комплиментом, — тихо предложил Коббл Кэтти-бри, которая только пожала плечами и улыбнулась.
— Боевые Топоры всегда неровно дышали к чужакам, — продолжал Пвент, явно подразумевая Вульфгара, когда тот подошел и встал рядом с ним. — Никогда не мог этого понять.
Костяшки на руках Бренора побелели от напряжения, и он с силой сжал подлокотники своего кресла, пытаясь сдержаться. Кэтти-бри положила ладонь на его руку, и ее кроткий взгляд успокоил его.
— Да, кстати, — продолжал Пвент, — тут ходит один безобразный слушок, что у тебя в приближенных подвизается темный эльф. Это что, правда?
Первой реакцией Бренора был гнев — дворф всегда бросался на защиту своего друга, на которого часто клеветали.
Однако Кэтти-бри заговорила раньше, и сделала это больше для отца, чем для Пвента.
— Ты довольно скоро встретишься с ним, — сказала она драчуну. — И если есть на свете воин, подходящий под твое описание, то это, без сомнения, он.
Пвент насмешливо рассмеялся, но смех его стих, когда Кэтти-бри продолжила.
— Если ты приблизишься к нему для поединка, но при этом обронишь свой островерхий шлем, он сам поднимет его и наденет тебе на голову, — объяснила она. — Хотя потом, конечно, снова сдернет его с тебя, запихнет тебе сзади в штаны и несколько раз наподдаст сапогом, так чтобы ты сам понял, каково это — потерпеть поражение.