Сгорбленная женщина в серой хламиде кривится вместо улыбки, машет рукой моей госпоже.
— Что-то мне уже и не хочется.
— Иди, иди же! — подбадривает Гвенн, а сама не торопится. — Это такая редкость! Сто лет как не появлялись.
Девочка подходит к кромке старого леса, поднимается за приглашающим жестом старухи в крохотный домик по скользким скрипящим ступенькам.
Клетушка! Полна трав и грибов. Дым клубится над снадобьями. Серый кот жмурится, доедая на колченогом столе пойманную мышь. Друидка гонит его веничком. Тот спрыгивает, мяукнув недовольно. Напоследок сверкает желтыми глазищами так, словно видит меня.
— Ну, спрашивай, раз пришла. Кому другому и вовсе гадать не стала бы. Волчонку этому, — сморщенная женщина покачала головой. — Дай мне руку!
Девочка не успевает отдернуть кисть, как старуха отворачивает шарф.
Ох, как мне все тут не нравится! Туман клубится уже в самом доме, и он все плотнее.
— О, да тут достаточно крови не только для гадания, — довольно бормочет друидка.
— Покинет ли Тень нашу землю? — шепчет моя госпожа.
— Вопросы-вопросы, — улыбается строгая старуха, но недовольно. Поправляет волосы под серым капюшоном. — Спросишь еще раз, как узнаешь ответ. Теперь — только о себе.
Девочка молчит, словно о себе ей спросить нечего.
— Говори! — бормочет горгулья. — Что девушки, такие молодые и сладкие, спрашивают обычно? «Выйду ли я замуж»?
— Я выйду замуж? — со вздохом повторяет моя госпожа.
— Во-о-от, обычные вопросы! Да, моя принцесса, — спокойный кивок головы.
— Мой муж будет любить меня?
— Он уже тебя любит, — грустная улыбка в ответ.
— А у меня будут дети?
— Мальчик и девочка. Близнецы!
— Будет ли счастлив мой муж?
— Четвертый, четвертый вопрос. О-о-о! Узнаешь сама, когда придет время. Деточка, самого главного-то ты и не спросила! Уходи уже.
Все тревожнее и тревожнее.
Девочка идет обратно сквозь белое пылающее марево, а до выхода, до которого было всего пара шагов, никак не может дойти. Серый кот шипит на полу, бьет хвостом. Я спрыгиваю и кусаю его, зверюга отшатывается…
Моя госпожа быстро шагает за дверь.
— Тебе еще нужна ее кровь? — раздается позади.
Я оборачиваюсь и столбенею от ужаса.
Темная рука сочится серым дымом из плотно закрытых створок, хватает со стола окровавленную тряпку. Втягивается обратно, я несусь к окну и чиркаю хвостом по зеленовато-синей коже. Но поздно. Синяя рука, шарф и кровь моей госпожи пропадают вовсе.
Снаружи ничего, кроме тумана, Дея и испуганной Алиенны. Волчий принц откидывает растрепавшиеся золотистые волосы с ее лба.
— Я волновался за тебя, — шепчет он, касаясь ее лба губами. — Ты станешь моей…
Дуновение ветра сдувает хмарь и приносит запах. Запах тревоги и боли. Запах смерти. Дей мгновенно показывает клыки и оборачивается раньше, чем крики прерывают его вопрос. Черной молнией бросается в лес, отбрасывая мою госпожу на траву.
— Да что же это!
— Ужас какой!
Алиенна бежит следом. Там молодой ши, кажется, мертвый. На нем что-то зелено-бурое. Похоже на… водоросли.
— Финтан, уводи ши в замок, — торопливо кидает Джаред лесному принцу. — Мне нужно поспешить за Деем. Он лучше всех идет по следу.
Глава 10. Снег
Девочка стоит у высокого окна в темном переплете.
Не сводит глаз с дороги, теряющейся почти сразу после подъемного моста через ров. Но не видать ни черного волка, ни серого пса, ни даже белого полукровки, лишь сыпется с неба печальная крошка из дождя, переходящего в снег, укрывая далекий лес.
— Алиенна, — зовет ее няня. — Вечереет уже.
— Я почувствую, когда он вернется, — шепчет моя госпожа, играя золотой бахромой новых занавесок и не поворачиваясь. — Даже если не увижу этого. Я подожду. Спи, Меви. Прости за волнение.
Няни не было на прогулке. Она уж и не знает, за что больше переживать: за личную вещь, принятую моей госпожой от волчьего наследника и тут же отнятую непонятно кем, за выставленные напоказ способности, которые вполне мог уловить зоркий и злобный глаз, или за украденную кровь… За кровь — волнуется особенно сильно. По ней легко найти ши в любом из миров. Много чего можно сделать с чужой кровью.
Няня заклинает девочку отцом нашим Солнцем не рисковать понапрасну и вздыхает о невозможном. Огонек души тети Меви погас в бесплодной попытке оживить мать Алиенны, мою солнечную королеву. Дети Солнца ценят жизнь превыше всего, да только про свою порой забывают.