Чария протестующе поднял руки.
— Не нужно! Оставь. Только сейчас припомнил… Эх, память уже не та, — пробормотал он. — Знаменитый капитан Лонг Бор в юности благополучно перенес болезнь. Его случай, правда, единственный, и везение Бора вошло в поговорку, но повторение не исключено. Если так, что тогда? Данил многозначительно взглянул на жену.
— Хорошо… — вздохнула она. — Пусть так. Отложим до окончательного выздоровления Хуана. За это время я проведу тщательные наблюдения, проделаю контрольные исследования, и если все подтвердится, то сомнений не останется… Почти не останется! — поспешно поправилась она в ответ на легкую улыбку Чарии.
— С этим покончили, — сказал Данил. — Теперь вернемся к «темному». Этот сеанс вместо тебя проведу я.
Чария вопросительно вздернул тяжелые брови:
— Почему?
Данил немного замялся:
— Видишь ли… Только не обижайся. Хорошо? Я подвижней, сильней, мне скорее удастся покончить с ним.
— Ясно! Намек на мой возраст… — В тоне старика прозвучала нотка горечи. — В этом ты прав. Но нет, Данил. Не выйдет!
— Ты против. Хочешь идти? — недовольно спросил Данил.
— Нет, не пойду.
— Ничего не понимаю. Объясни.
— Никто не пойдет, — раздельно произнес Чария.
— Как так?!
— Ни один человек не выйдет из куполов, пока не будет обеспечена безопасность. Слепой риск не для нас, — хладнокровно пояснил старик.
— Мне кажется, здесь начальник я, — преувеличенно спокойно возразил Данил. — По Звездному уставу, решение начальника экспедиции, принятое за пределами Земли, не подлежит обсуждению.
— По Звездному уставу, начальник экспедиции не имеет права рисковать собой, пока есть в живых хоть один из ее членов.
— Но пойми же, Чария! — взмолился Данил. — Ведь работы станут.
— Пусть! Я не зря рассказал тебе историю Банта. Неужели она ничему не научила? (Данил пожал плечами.) Нельзя рисковать человеческими судьбами из-за мальчишечьей бравады. Рыцарь космоса — рыцарь расчета, а не пустоголовый забияка, — теряя обычное спокойствие загорячился Чария. — Пойми! Энорий — огромная ценность, но весь энорий Вселенной не стоит человеческой жизни. Она неповторима и невозвратима!.. Тебя учили многому, и учили хорошо. Я только практик. Мои познания не идут ни в какое сравнение с твоими. Зато у меня есть опыт. Используй же его, сложи с твоими познаниями, и ты добьешься успеха. Мы должны разделаться с «темным», не подвергаясь смертельной угрозе звездной чумы. Думай и думай, как ты недавно требовал от Иры. В этом я твой друг и безропотный помощник. Подчинюсь любому приказу! Не попрошу скидок на преклонные годы. Но рисковать человеческими жизнями не позволю, и это мое последнее слово.
План Данила был несложен и сравнительно безопасен. Жесткий скафандр защищал от когтей «темного», но пропускал излучения. Однако инъекция противолучевой сыворотки нейтрализовала вредоносное действие излучений на срок до трех минут. На эти три минуты человек в скафандре должен был стать живой приманкой и вступить в поединок с «темным».
В шлюзовой Данилу помогали Ира и Чария. Они быстро облачили его в непроницаемый, твердый панцирь. На небе бледнел и гас свет розовой зари. Наконец исчез последний луч, и серое небо почернело. Наступила короткая ночь Мертвой планеты.
— Пора, — сказал Данил.
Ира, серьезная и бледная, прикоснулась к его шее тихо гудящим цилиндриком инъектора.
— Ой, — поморщился он, — щекочет… Ну, все!
Сухо щелкнул колпак шлема.
— Удачи тебе, Данил! — горячо воскликнул Чария.
Он шагнул в ночь. За спиной автоматически опустилась броневая дверь. Впереди подстерегало неведомое «темное».
Уже через несколько секунд глаза Данила привыкли к неверному свету мерцающих розовых отсветов, и он увидел негостеприимную землю Мертвой планеты. Черные тени лежали неподвижно, не шевелясь. Сделав несколько шагов, нарочито шумных, он остановился и, до боли напрягая зрение, осмотрелся вокруг, но не заметил ничего подозрительного. Данил торопливо перевел рычажок слухового аппарата на максимальное усиление звуков. Затаил дыхание и прислушался… Ночь равнодушно молчала. Он снова двинулся вперед, чутко вслушиваясь в ночь и крепко сжимая рукоять тайдера… Под ноги попало что-то мягкое и упругое. Он вздрогнул, отскочил и нажал кнопку фонаря. Тусклый синий луч осветил истерзанную тушку землеройки… По спине прокатилась холодная волна. Так! «Оно» здесь. Где-то рядом притаилось чудовище. Сжалось, напряглось, приготовилось к прыжку. Молчание ночи стало угрожающим. Он снова остановился… Ничего! Только стук сердца… А время идет! Данил перехватил тайдер и быстрым движением вскинул левую руку. На циферблате светилась цифра «два». Ого! Прошло целых две минуты. Осталась одна. Пора…