Дея встретилась со мной взглядом, её голубые глаза были полны беспокойства. А всё это время Селеста продолжала напевать и прыгать вокруг нас.
Я кивнула Дее и вышла из кабинета Виктора.
Я встретила Девона в лесу, и мы вместе вернулись в особняк Синклеров. Мы направились прямо в библиотеку, где уже ждали Клаудия и Мо. Я отправила им на телефон фотографии, которые сделала, и рассказала обо всём, что увидела в тайной комнате Виктора. Я доложила обо всех чёрных клинках, которые он там прятал и объяснила, что он, по моему мнению, собирался с ними делать.
Клаудия отложила в сторону телефон, сняла очки и потёрла лоб, как будто у неё заболела голова.
— Значит у Виктора достаточно чёрных клинков, чтобы обеспечить дополнительной магией большинство своих стражей.
— Только на короткое время, — сказала я. — Катя говорила, что магия монстров быстро улетучивается. Она не навсегда остаётся в теле, подобно магии человека.
— Как быстро? — спросил Мо.
Я пожала плечами.
— Она не сказала. Но она поставила ловушки вдоль озера, и, похоже, ей пришлось убить много монстров, чтобы преуспеть на турнире.
— Неважно, как долго сохраняется в теле магия монстров, — вставил Девон. — Виктору нужен всего час, может, два. За это время он мог бы уничтожить всю семью, включая нашу.
В библиотеке воцарилась тишина, когда мы все размышляли над этой не очень радостной мыслью. Клаудия и Мо снова взяли свои телефоны и уставились на фотографии, но я подошла к книжной полке, на которой стоял портрет моей мамы. Теперь, когда я знала, что светловолосая женщина рядом с ней — это Селеста, я взяла фотографию, чтобы рассмотреть её поближе.
Они оба казались такими юными на этой фотографии, хотя были примерно моего возраста. И они казались такими счастливыми. Они улыбались, обнимая друг драга за плечи. Что бы ни случилось с этого момента, я собиралась последовать совету Селесты: я не буду ссориться со своими друзьями и не в коем случае не буду ссориться с Деей. Она была моей двоюродной сестрой, частью моей семьи. В наших жилах текла та же кровь. А чтобы победить Виктора, нам пригодятся все, кто сможет помочь.
— И что мы собираемся делать теперь, когда выяснили планы Виктора? — в конце концов спросил Девон, нарушив тишину. — Проинформируем другие семьи и попытаемся создать своего рода союз?
— Нет, — ответила Клаудия. — Это только вызовет панику. Чем меньше людей знают о тайной комнате Виктора и её содержимом, тем лучше.
— Но мы должны что-то сделать! — возразил Девон. — Мы не можем просто сидеть и ждать, когда Виктор решит применить это оружие против нас.
Я поставила фотографию моей мамы и Селестры обратно на полку и убедившись в том, что она стоит прямо, повернулась к остальным.
— Не беспокойтесь из-за чёрных клинков. Я точно знаю, что с ними делать.
Клаудия выгнула брови.
— И как именно выглядит этот блестящий план?
— Это не план. Я просто сделаю то, что умею лучше всего.
Я посмотрела на Мо, и тот ухмыльнулся, поскольку понял, что я задумала.
— То же, что в случае с Паркером? — спросил он.
— Именно.
Клаудия нахмурилась.
— И что же это была за работёнка? Или мне лучше не спрашивать?
— Это была миссия, которую я дал Лайле в прошлом году, — объяснил Мо. — Этот парень по имени Паркер подарил своей жене очень красивое брильянтовое ожерелье, на которое у меня уже был покупатель. Но у Паркера были связи с Драконисами, поэтому мы не могли просто украсть его без каких-либо серьёзных последствий.
— И что вы сделали? — спросил Девон.
Мо, всё ещё ухмыляясь, указал на меня.
— У Лайла появилась блестящая идея… ну, скажем так… подменить ожерелье на другое, которое я заказал у ювелира в Сайпресс-Маунтин.
Клаудия склонила голову на бок.
— Лайла украла настоящее ожерелье, заменив его на подделку.
Мо кивнул.
— А Паркер и его жена до сих пор не заметили подмены. Она постоянно одевает ожерелье на семейные мероприятия. А я каждый раз смеюсь про себя, когда вижу, как все эти фальшивые бриллианты блестят у неё на шее.
Клаудия и Девон вопросительно посмотрели на меня.
— Мы собираемся сделать то же самое с Виктором, — улыбнулась я. — Мы украдём все эти чёрные клинки, заменив их на подделки. К тому времени, когда он заметит разницу, будет уже поздно.