Свет ошеломил ее глаза, ослепляя, посылая импульсы боли через мозг. Шиа зажмурилась. Наткнулась на грузовик и стала тянуть лебедку. Она не хотела видеть его после того, как поднимет. Осознание того, что это была она, та, что мучила его, угнетала. Слезы текли по ее лицу. Шиа притворилась, что это была реакция на солнечный свет. Но умом понимала, что он напал из страха, что она оставит его.
Трос застонал и резко остановился. Шиа обошла грузовик, откинула заднюю дверцу, потом открыла кузов и направила трос в его сторону. Лебедка плавно загрузила гроб в кузов грузовика. Шиа очень были нужны ее темные очки, но она не могла заставить себя снова оказаться рядом с ним. Пока это не станет абсолютно необходимо. Скорее всего, в данный момент его охватывает такая боль, что он мог ее убить, не задумываясь, прежде чем она смогла бы объяснить, что не пытается его замучить. И она не могла винить его за это.
Дорога к дому заняла намного больше времени, чем обычно, в основном, из-за того, что ее глаза сильно слезились и мешали четко видеть. Она медленно ехала, стараясь избежать малейших кочек и ямок. С четырьмя приводами на колесах это было не просто. Шиа уже все прокляла к тому времени, как грузовик подъехал к крыльцу.
— Пожалуйста, пожалуйста, не хватай меня и не ешь заживо, — она говорила это мягко, слегка уныло, словно напев или молитву.
Если он еще раз прокусит ей горло, она уже будет не в состоянии помочь ему. Глубоко вздохнув, она открыла заднюю дверцу и убрала крепление, давая ему возможность сползти. Не смотря ему в глаза, она наклонилась над его гробом и стала осматривать.
Он не издал ни единого звука. Не стона, не рыдания, ни проклятья. Но он страдал, она могла это видеть по тому, как его тело покрылось испариной. По морщинам вокруг напряженного рта, по окрашенному в темно-красный цвет лоб, по выражению безумной боли в его глазах, когда уже можно было снять темные очки, не опасаясь солнца.
Шиа выдохлась, ее руки и ноги болели. Она решила выделить минутку, чтобы слегка передохнуть, прислонилась к стенке, ожидая, когда пройдет головокружение. Его глаза снова остановились на ее лице, снова полностью сконцентрировались на ней. Она ненавидела, когда он вот так молчал, инстинктивно понимая, что те, кто его мучил, могли наслаждаться этой болью. Это заставляло ее чувствовать себя одной из них. Малейшее движение было мучительно болезненным для него.
Быстро работая, она доставила его к своему операционному столу.
— Отлично, теперь я собираюсь достать тебя из этого гроба. — Ей было просто необходимо слышать свой голос, даже если он ее не понимал.
Она попробовала уже несколько языков, но он никак не среагировал. Казалось, на мгновение в его глазах промелькнуло что-то. Хотя полностью он не отреагировал, но была возможность, что все-таки понял, что она хотела помочь ему.
Схватив из сумки ее самый острый нож, Шиа наклонилась над ним, чтобы разрезать толстые веревки. Мгновение и он поймал ее запястье, предотвращая движение. Ее сердце остановилось. Все-таки он ничего не понял. Она зажмурилась и приготовилась к боли, когда он разорвет зубами ее плоть. Но ничего не случилось, и она открыла глаза и посмотрела на него, ожидая встретиться с горящим взглядом.
Он осматривал глубокую рану у нее на руке, его глаза были слегка сужены и затемнены крышкой. Он поворачивал ее руку то одной, то другой стороной, словно очарованный длинной линией крови на ее запястье. Шиа немедленно захотелось отойти.
Его пальцы осторожно прослеживали этот путь, при этом он не смотрел на ее лицо. Он медленно поднес ее руку к своему рту, и ее сердце чуть не остановилось. Его дыхание теплом согревало ее кожу. Он дотронулся до нее мягко, почтительно, с продолжительной нежностью, которая буквально убирала боль из раны. Его язык был, словно грубый бархат, покрывающий ее рану с заботой. Все это неожиданно послало волну жара через нее.
Интуитивно она понимала, он хочет возместить тот вред, который сам нанес. Она взглянула вниз на него, не верящая, что он способен заниматься ее дурацкой царапиной, когда сам так сильно искалечен. Жест казался таким трогательным, что у нее навернулись слезы на глазах. Она нежно погладила его лохматую гриву волос своими пальцами.
— Мы должны поторопиться, варвар. У тебя снова открылось кровотечение.