Так оно и вышло.
— Несколько лет назад Арвен убил человека, которого я очень любила, — вычерчивая ногтем по столу замысловатые узоры, произнесла девушка. — Не сам, разумеется, чужими руками, но разве это что-то меняет? Виноват не пистолет, а тот, кто нажал на курок. Непосредственного убийцу застрелил Коля, тогда еще совсем юный оперативник, а вот до Руслана мы не добрались, не успели. Он сбежал из страны, как видно, что-то почувствовал. Можно было бы найти его и там, где он затаился, но Олег Георгиевич запретил мне это делать, не хотел портить отношения с коллегами. И потом — тот, кого он убил, лежит здесь, на этой земле, стало быть, виновник его смерти тоже должен умереть тут. Так оно и получилось, прошло время, и Арвен вернулся, чтобы за все заплатить. Простите уж за пафосные и банальные слова.
— Не за что извиняться, — заверил ее я. — Все правильно сказано. И смерть у него такая, что врагу не пожелаешь.
— Только мне этого мало, — очень тихо и очень жестко произнесла Виктория. — Знаю, что мои коллеги не одобрили бы того, о чем я хочу вас попросить, Саша, но мне это безразлично.
— Не надо, а? — предложил я. — Не стоит произносить вслух то, что у вас на уме. Это очень, очень плохая идея. Этот гад и так подыхает как собака, истекая гноем и корчась от боли. Куда уж хуже?
— Вам ли не знать, что хуже? — таким голосом произнесла она, что мне стало немного не по себе. — Вы же Ходящий близ Смерти, потому разбираетесь в данном вопросе лучше, чем кто-либо другой.
— Потому и советую обратить свое внимание на салат «Цезарь», — показал я на девушку-официантку, которая как раз принесла заказ моей спутницы. — Это куда разумнее и целесообразнее.
Дело не в том, что мне не хочется помогать этой Снежной королеве, нет. В обычной жизни для нее лично я готов сделать очень многое, без проблем. Я за добро всегда плачу добром, да и вообще она мне нравится. Но при этом я помню, кто она такая и где служит, в этом все дело. Нет, подставы ждать не стоит, это сто процентов, но если вдруг все всплывет, то ее из событийной канвы выведут за ручку, а меня отправят за борт. Потому что от ее просьбы, пусть пока и невысказанной, за километр тянет открытой могилой.
— Я хочу, чтобы Арвен страдал не только при жизни, но и после нее, — отчетливо произнесла Виктория, дождавшись того момента, когда официантка от нас отдалится.
— Все-таки сказали, — поморщился я. — Ну вот зачем?
— Потому что это справедливо, — нахмурилась девушка. — Потому что так будет правильней.
— Никто не знает, что на этом свете правильно, а что нет, — возразил я. — Никто. Зато мне прекрасно известно, что благо для одних всегда является горем для других, а мы сейчас говорим о такой тонкой штуке, как посмертие. Виктория, это очень, очень паршивая идея, поверьте ведьмаку, пусть даже и начинающему. Я живу под луной меньше года, но уже понял, что с этими вещами играть нельзя. Покон есть покон, за все сделанное с каждого из нас когда-нибудь спросится.
— Я приму этот долг на себя, — заявила моя спутница. — Даю слово. И моих друзей из отдела тоже не опасайтесь, даже если они что-то узнают, по вам это никак не ударит.
Умная. Все поняла.
— Это вы так думаете, — продолжил упорствовать я. — А Нифонтов придет да и вспорет мне живот своим тесаком. Или Женька в голову выстрелит, когда я этого ждать не буду. И все, пишите письма.
— Вы не верите моему слову? — аристократично приподнялась левая бровь.
— Я не верю вообще никому, — пробурчал я и отрезал еще кусочек мяса. — С тех пор как перестал быть обычным клерком с обычными радостями и горестями. И сразу — если вы сейчас заведете разговор о деньгах, то я оплачу счет, встану и уйду.
— Саша, это плохой человек, — неожиданно мягко произнесла девушка. — Очень плохой. Я же знаю, наводила справки. На нем много крови, много чужого горя. Я не прошу мести. Я прошу справедливости.
— Да не о том я! Вика, вы просите у меня то, отчего не то что подальше надо держаться, а бежать сломя голову! Поймите вы эту простую вещь!
— Понимаю. — Девушка перегнулась через стол, ее глаза оказались напротив моих. — Но мне это нужно. Четыре года, Саша. Четыре года я не живу, а просто существую, потому что в душе пустота. Мне известно, что месть не приносит счастья, и это на самом деле так. Но она дает покой и осознание того, что ты выплатила свой долг. Выплатила — и теперь можешь идти дальше. Саша, я просто хочу снова дышать полной грудью.
Ну и что мне с ней делать, а? Почему я такой податливый, почему меня всегда можно уговорить сделать то, чего не хочется? Не всем, разумеется, такое удается, а только тем девушкам, которые мне нравятся. А она мне нравится. Не знаю чем, но есть такое. И потом — выполняя ее просьбу, я могу решить свою проблему. Даже парочку.