Рядом с баней строилась просторная конюшня для лошадей со стойлами, фуражной для запаса корма и удобными кормушками.
На другом конце участка было возведено еще одно здание, уже более величественное. Похоже, это было построено капище, хотя какое капище, это был самый настоящий храм. Сам его величественный вид свидетельствовал об этом.
Как мне сказал подошедший бобр-бригадир, глава бобрового рода лично курировал эту стройку. И сам же он работал над статуями богов установленных в храме.
Надо будет мне непременно посетить храм в ближайшее время. А пока я осматривал свои владения, я проголодался. Да и время было уже завтрака, благо у меня было что поесть — в сумке со вчерашнего дня еще оставалась запечённая на костре рыба.
Повинуясь велению моего желудка, я расположился на краю утёса со своим завтраком. Даже остывшая рыба была очень вкусна.
Кстати, тут в игре выявилось явное противоречие между игрой «Всё возможно» и другими похожими проектами: пища, хранящаяся в личном рюкзаке или сумке, не сохраняла свою температуру и свежесть целыми неделями. Засунув в сумку только что снятый с вертела кусок мяса, здесь нельзя было достать его через неделю таким же горячим и истекающим жирком.
А вообще, как может пища сохранять свою температуру и свежесть целыми неделями? Разве что галеты. Разработчики «Всё бывает» в своём проекте отказались от этой нелепости, и пошли по пути реализма. Тут, уже через неделю, порывшись в сумке, можно было достать только кусок засохшего хлеба или заплесневевшего мяса.
Насытившись, я начал думать, что мне делать дальше. А дальше мне надо было посетить храм, но для этого, для богини Природы, нужно было приготовить дары. Я пока не знал, что можно преподнести ей в дар. Если она богиня Природы то может, это должны быть грибы, ягоды или цветы? А вдруг она захочет серебро, золото, бриллианты?
Так как драгметаллов у меня не было, остановлюсь на первом варианте. Всё-таки Амэя богиня Природы, а не Богатства. Теперь подношение. Как насчёт грибов и ягод, не знаю, но вот цветы….
Думая о цветах, я вспомнил о васильках и ромашках, лежащих у меня в сумке с первого дня. В отличие от той же рыбы, они имели свой первозданный вид и ещё хранили свой запах.
Я достал цветы из инвентаря, и понюхал. Тонкий запах полевых цветов овеял пространство вокруг меня, и у меня чуть-чуть закружилась голова. Вспомнилось детство, и как соседка Светка учила меня плести венки из одуванчиков.
Освежив в голове воспоминания, я сплёл из цветов венок на голову. Венок из крупных белых цветов с вкраплениями голубых, получился очень красивый, чем-то похожий на корону. Такой венок не стыдно было преподнести своей девушке.
Вот с этим венком я и вошёл в новый храм и замер на пороге.
Внутри храм был озарён мягким теплым светом, льющимся из отверстий под крышей. Кроме него дополнительный свет давали шесть напольных светильников, в которых сейчас пылал огонь. Светильники стояли по обе стороны от трех великолепных статуй изображавших собой местных богов.
Стены храма были украшены резьбой в виде сложного рисунка из листьев и веток, а пол был выложен из сложного паркета.
Статуи были установлены в ряд на высоких постаментах, в центре зала. Все они были выточены в полный рост из цельных стволов деревьев. Да, Эст-Герр потрудился на славу создавая их.
Освещение падало на фигуры так, что они казалось, стояли в круге солнечного света. Передо мной были две женщины и один мужчина.
Я прошел вперёд с десяток шагов и остановился перед ними.
Первая статуя женщины была изображена в широком плаще, ниспадающем на пол широкими складками. Плащ, правда, не был глухим и совсем не скрывал её великолепной фигуры.
Если наверху он был застегнут под самый ворот, обтягивая высокую полную грудь, то от бедра он приоткрывал длинную изящную девичью ножку, с маленькими пальчиками. На ножке была надета сандалия с узкими кожаными ремешками. Капюшон плаща был откинут назад, и открывал красивую женскую головку с тонкой шеей, пухлыми губками и пышными волосами. Несколько вносил дисгармонию в образ шалуньи пронзительно-пристальный взгляд очаровательных умных глаз.