Тем временем Рен спустилась и снова подняла мел. Она что-то написала, но Патч так глубоко погрузился в свои мрачные мысли, что ей пришлось писком привлечь его внимание.
«Ты слишком молод для тюрьмы», – написала она.
– Нет, – ответил Патч. – Туда бросали детей и помладше меня.
В подземелья Тивискана бросали всех флейтистов, нарушивших Закон. Даже самые маленькие музыканты, впервые обнаружившие в себе способности играть на флейте, могли случайно нарушить какой-либо из законов и оказаться в темнице. Впрочем, Патч знал, что в таком случае их запирали всего на один день, чтобы посильнее напугать и отбить всякую охоту играть запрещённые мелодии. Но он не знал никого из сверстников, кого всерьёз заточили бы в подземелье. Вероятно, он станет первым.
Мальчик видел, что Рен ищет, что ещё написать.
– Слушай, знаю, ты хочешь меня подбодрить, – проговорил он печально, – и я благодарен тебе за это. Но сейчас самое важное, что ты в порядке и я не один.
Рен кивнула. Отложив мел, она отряхнула лапки и закашлялась от меловой пыли.
– С пером и чернилами было бы проще, – заметил Патч.
Представив маленькое острое перышко, он улыбнулся.
– Возможно, Эрнер сможет раздобыть тебе такое.
Тут его осенила внезапная мысль:
– Слышала ли ты о языке жестов мерисакса?
Рен покачала головой.
– Мерисакс – это язык, которым пользуются наёмники и пираты. Я мечтал присоединиться к Высшей Страже, а знание этого языка было необходимым условием, поэтому я много времени и сил потратил, чтобы как следует изучить его… Мечта, которая разбилась вдребезги…
Мальчик тяжело вздохнул.
– Так или иначе, чтобы на нём говорить, тебе нужны только руки. Этот язык позволяет общаться не произнося ни звука, что очень удобно, например, в засаде, чтобы не выдать себя. Или на поле боя, где ничего не слышно. Или в шумной таверне. Словом, в любой ситуации, когда ты вынужден молчать. – Мальчик выразительно посмотрел на Рен в надежде, что та его правильно поймёт. В ответ он увидел выражение радости и явного интереса.
– Давай я покажу тебе несколько фраз, самое основное!
Крыса кивнула и села напротив, с любопытством глядя на Патча.
– Да. Нет, – сказал мальчик, направляя большие пальцы сперва вверх, затем вниз. – Поторопись. Помедленнее. Иди сюда. Уходи. – После каждого слова он давал Рен время повторить жест. – Продолжай идти. Ты дурак. Передай ром.
Затем он чиркнул пальцем по горлу.
– Убей, – пояснил он. – Вообще, есть множество вариантов этого слова. Огромное множество. Таковы уж пираты и наёмники, полагаю. Убей быстро. Убей медленно. Убей всех. Не убивай никого. На секунду мальчик задумался. – Хотя последнее вряд ли используется слишком часто. Так, что ещё…. Не делай этого здесь. Я ранен. Ты ранен. Перевяжи раны. Ты горишь. Корабль горит. Корабль тонет. О нет, это акула. Возможно, стоит убить капитана…
Рен, сосредоточившись, тщательно повторяла каждый жест.
Патч продолжал.
– Ты ужасно пахнешь. Беги прочь. Сделаешь это снова – я убью тебя. Для последнего важны глаза, – пояснил Патч. – Иначе слишком похоже на «передай ром» – полагаю, именно это выражение стало причиной для многих драк… Ну, что скажешь?
«Да, убей всех. О нет, это акула», – ответила Рен. – Что ж, – вздохнул Патч. Для начала – сойдёт.
Эрнер Витлок вернулся только спустя несколько часов, и Рен к тому моменту достигла немалых успехов в изучении мерисакса. Патч был уверен, что скоро она освоит его полностью – а ведь у него самого ушло на это несколько месяцев.
Когда в замочной скважине заскрипел ключ, Рен спряталась под плед. Патч встал навстречу Эрнеру.
– Твой сюртук, – сказал тот. – Скоро мы выдвигаемся.
Патч надел сюртук, порадовавшись знакомому теплу, но взглянул на Эрнера и понял, что тот чем-то очень обеспокоен.
– Всё в порядке? – спросил он.
Эрнер нервно улыбнулся.
– Мне стоит задать этот вопрос тебе. Патч, я хочу, чтобы ты знал, что я… – Он замолчал и тряхнул головой. – Мне жаль, что всё так сложилось!
Патч положил руку Эрнеру на плечо.
– Я знаю, – сказал он. – Но так и должно быть… А что Магистр?
– Магистр Стоун непривычно молчалив, – ответил Эрнер. – И мрачен. Мрачнее обычного.
– Я догадался, когда услышал, что он выбрал Песнь Развеяния, – кивнул Патч. – Но это… чересчур, не думаешь?
Эрнер поёжился.