8
Гамельнский Крысолов
Едва паника, охватившая Патча, начала отступать, мальчик услышал нечто такое, от чего она тотчас вернулась.
– Эй! – позвал кто-то.
Патч отскочил от окна.
– Кто это? – спросил он, озираясь.
– Я тут, внизу! – казалось, этот мужской голос доносится отовсюду.
«Неужели всего, что случилось, мало! – с горечью подумал Патч. – Так ещё предстоит делить камеру с призраком Невинного Джека?»
– Кто ты? – спросил он. – Пожалуйста, оставь меня в покое!
– Слушай, дружище, – ответил голос, – нам предстоит провести вместе поистине уйму времени, так что давай поладим, а? Меня зовут Мутный Генри. – Ты… ты призрак?
Мутный Генри тяжело вздохнул.
– Я твой сосед. Посмотри у основания стены. Видишь щель?
Патч посмотрел на стену справа от него. Внизу, возле самого пола, темнела щель, она была значительно уже окошка. Патч подошёл ближе, чтобы удостовериться, что то, что слышит и видит, это и вправду так. – Вижу! – сказал он.
– Так посмотри в неё и скажи: «Привет».
Патч посмотрел в щель. Она буквально пронзала насквозь каменную толщу и открывалась с другой стороны стены. Оттуда на мальчика уже кто-то смотрел. – Привет, – сказал Патч.
– Твоя камера в этом коридоре последняя, так что я – твой единственный сосед, – сказал Генри. – А эта щель – часть коммуникаций, через неё удобно говорить друг с другом, причём так, что другие могут и не услышать нас. Значит ты – Патч Брайтвотер?
– Откуда ты знаешь, кто я?
– Тут внизу слухи разносятся быстро! Рад познакомиться, Патч. Правда, мы ещё не успели придумать тебе прозвище. Не то что предыдущему обитателю твоей камеры, Джеку.
– Невинному Джеку! – печально воскликнул Патч.
– Именно! Разумеется, сперва он был Убийцей Джеком, пока не оказалось, что мертвец живёхонек, а Джек невиновен. Видишь ли, обычно прозвища здесь отражают суть приговора.
– Тогда почему тебя зовут Мутный Генри?
Генри замолчал. Пауза вышла довольно длинной и неловкой.
– Не знаю, – сказал тот наконец.
Патч немного подождал, но продолжения не последовало. Вероятно, это и был ответ.
– Ну… Ладно.
– Так какое же прозвище тебе дать? – как ни в чём не бывало проговорил Генри. – Патч Обречённый? Юный Бедняга Патч? Ладно, придумаем ещё. У нас тут уйма времени.
– Ага, – согласился Патч, хотя услышанное об «уйме времени» наполнило его ужасом.
Мальчик отстранился от щели и лёг на спину, глядя в потолок.
– Пара полезных советов, – продолжил Генри. – Во-первых, когда приходит время кормёжки, стража кричит: «Трубы!»
– Фарнел говорил, – кивнул Патч. – Но почему «трубы»?
– Так им не приходится открывать двери, парень, – ответил Генри. – Готовься ловить еду, но особенно воду! Когда идёт дождь, можно заметить, как вода стекает в эти проёмы и бежит по желобкам в полу. Видишь их? Видишь, куда ведут?
Патч посмотрел на пол. Желобки не шире фаланги пальца бежали прямо к отверстию в полу, которую показывал ему Фарнел, – в отхожее место.
– Вижу.
– Во-во. Нам достаётся немного, кхм, лишней воды сверху, а мы всё же на пятом уровне снизу. Так что не пей дождевую воду, как бы тебе ни хотелось, какой бы чистой она ни казалась! И ради всего святого, следи, чтобы ничего в той дырке не застряло!
– Обязательно, – прошептал Патч. – Генри, это правда, что по ночам здесь слышно крики Гамельнского Крысолова?
– О, слышно, ещё как! – ответил Генри.
– А вам не страшно? Он же так близко!
– Бояться Гамельнского Крысолова? Он уже ни на что не годен. Да и рассудок у него совсем помутился. Но я всё равно не боюсь ни его, ни любого другого Флейтиста, что здесь заключён. Даже если кто-то из них и может насвистеть Песнь – никакого результата не будет. И даже если у него с собой будет настоящая Флейта, всё равно бесполезно. Тут свои меры предосторожности.
– Меры предосторожности?
– Видел, какие толстые стены? Если приглядишься получше, заметишь, что каждый выход из камеры украшен специальными бороздками.
Патч присмотрелся к щели, ведущей в камеру Генри. Несмотря на темноту, он всё же разглядел вырезанный в камне узор из мелких завитков.
– Искажатели звука? – догадался Патч. Он слышал о них, когда учился: эти узоры путали звуки каждой Песни и ослабляли её магическое действие. Правда, только в длинных и узких помещениях. Для полноценной защиты завитки подходили мало и играли роль скорее забавного нюанса в Искусстве игры на флейте. Но замок был как раз тем единственным местом, где искажатели работали идеально.