Спустя миг тонкие бледные пальцы, будто у мертвеца, сомкнулись на шее Катарины. Женщина ощутила, как у нее украли дыхание. Казалось, стальные тиски вот-вот раздавят ей горло…
Еще пара секунд, и ведьма могла бы отойти за Пределы. Ее глаза уже закатились, тело одеревенело от боли, по подбородку потекла струйка слюны, смешанной с кровью.
Только подоспевший на помощь Ладан успел вытащить ее из цепких объятий смерти. Несмотря на приложенные усилия, Кассандре с Тишиной не удалось ни на чуть-чуть разжать руки парня. Сереброволосый маг, когда-то служивший лекарем и хорошо знакомый с человеческой анатомией, перерезал сухожилия на кистях обоих рук и освободил ведьме горло. Ее, практически потерявшую сознание, оттащили подальше от безумного зверя.
Больше иголок с ядом не осталось. Тишина вложила стрелу на тетиву, целясь прямо в сердце парня. И она без колебаний спустила бы ее, если бы не…
«Не смейте причинить ему вред! — мысленно приказала Катарина, проникнув в разумы всех троих одновременно. — Просто не дайте ему себя поранить! Это он! Теперь я уверена!»
Ладан обернулся. Пускай он сам первым высказался насчет Реннета, сейчас же был удивлен не меньше других. Сложно представить, что тот юноша-ренегат, которого они знали, вдруг ни с того ни с сего накинется на Катарину. И он такой оказался не один.
— Не может быть! Я отказываюсь в это верить! — вскричала Кассандра, готовясь использовать магию против существа, которого они вытащили из бездны Йор-Далена.
Однако она не успела. Все тело будто сковало холодом, а яростный голос ведьмы взорвал сознание:
«Рискни, и я немедленно разорву твою душу в клочья!»
Катарина не шутила. Если другие ее слова можно было ставить под сомнения, то эти — никогда. Непримиримая Крепость отступила, не раздумывая.
Ладан и вернувшийся спустя час Армель общими усилиями всех успокоили и привели отряд в должный порядок. Молодой священник не поверил, когда услышал, кого именно они тащили по дну оврага. Он подумал, что над ним пытаются подшутить.
— Вы хотите меня убедить в том, что легендарный чародей, провозгласивший себя Богом вот этот вот?.. — Армель даже не нашелся, как описать то существо, что лежало скованным цепями. К слову, один раз он уже их разорвал, потому к цепям добавились еще и веревки.
— Меня не спрашивай, — потерла виски Кассандра, стараясь избавится от головной боли.
Ладан добавил, как сам лично видел смерть парня, а потом сопровождал тело в Немисс. Еще с десяток его знакомых магов могли бы поручиться за эти слова. Он уже не выглядел настолько же уверенным, каким был до схватки. Прямо так и сказал, не хочет верить, что это и есть Реннет.
«Зато я уверена!» — мысленно дала о себе знать ведьма. Дышать ей все еще давалось трудом, а о разговорах и речи не шло, пока горло не заживет. Но даже так, женщина продолжала настаивать на своем и не подпускала к парню никого. «Перед тем как он впал в буйство, я на короткий миг смогла пробиться к отдаленным осколкам воспоминаний. Одно из них принадлежит Реннету, и никому другому!»
— В таком случае, почему ты не смогла узнать его раньше? — священник сомневался в словах ведьмы, посчитав, что она видит то, что жаждет увидеть. Любовь не только исцеляет, но и сводит людей с ума.
«Не смогла, из-за того что его сознание разрушено. Оно раздроблено на мельчайшие осколки. Мысли и образы, воспоминания, чувства и ощущения — все смешалось в одну кучу. Я убеждена, он сейчас даже не в состоянии себя осознавать, не говоря уже о том, чтобы кого-то узнавать».
— Другими словами, он не более чем овощ, — описал состояние парня одним словом лекарь.
«Не хочу признавать это, но так и есть», — неожиданно согласилась с ним женщина. Она все еще была слаба, чтобы подняться. Прерванное вторжение в разум чревато большой опасностью для психики мистиков и ведьм.
— По-твоему, что должно случиться с человеком, чтобы превратить его вот в это? — поинтересовалась Кассандра.
«Не знаю. Мистики, в попытке обратиться ведьмами и ведьмаками, промышляют чем-то подобным. Называют это ломанием души. Однако наша ситуация существенно отличается. Непохоже, что над ним специально поработали. Я бы поняла».
— Он сам таким стал? — чародейка с жалостью смотрела на человека, совершенно ей не знакомого, пустого…
«Вероятно. Не могу сказать».