Брэндон был мальчиком. Крид был мужчиной.
Брэндон был симпатичным. Крид был сногсшибательно красив. Эти двое были несравнимы, целиком и бесповоротно.
— Э-э... — пробормотал голос Брэндона, но больше он ничего не сказал.
Крид поддержал меня, передвинув нас так, что моя спина прижалась к подлокотнику дивана. Он оторвал свой рот от моего, повернул голову, чтобы посмотреть на Брэндона, и сказал:
— Давай, делай заметки, мальчик.
А затем его рот снова нашел мой, целуя меня еще крепче, вырывая дыхание из моих легких и заставляя мое сердце биться так, как никогда прежде. Он все еще держал меня за челюсть, как будто отказывался ее отпускать. Может быть, он думал, что я попытаюсь отстраниться или отвернуться в тот момент, когда он меня отпустит.
Если бы я была в здравом уме, я бы так и сделала. Я определенно должна это сделать. Но это было не так.
Рука на моей пояснице переместилась в сторону, и в следующее мгновение меня подняли на подлокотник, мои ноги оказались по обе стороны от него. В результате мое платье задралось, но мне было все равно. Я была слишком поглощена необузданным жаром и страстью поцелуя, зашла слишком далеко, тонула в море, пробуя вкус, которого мне даже не следовало бы знать.
Рука, лежащая на моем боку, переместилась на обнаженное бедро, поднимаясь вверх и вызывая у меня дрожь. Его рука была грубой на моей коже, и когда его пальцы скользнули по внутренней стороне моего бедра, любая здравая мысль, которая, возможно, все еще жила в моей голове, исчезла.
Раз, два, три, и пуф… все исчезло, вот так просто.
Мне пришлось опереться на подлокотник собственными руками, чтобы не упасть назад от явного нападения на мой рот, и это было хорошо, что я это сделала, потому что блуждающая рука Крида довольно скоро нашла свое предназначение, и когда это произошло, волна удовольствия пронзила меня насквозь. я.
Его пальцы нашли мои трусики, очерчивая круг над нежным местом на моем теле. Мой клитор. Должно быть, я жаждала его прикосновений, потому что, когда он провел большим пальцем по моим трусикам, прямо по набухшему бугорку, я застонала в поцелуе, не в силах остановиться. Я не могла ясно мыслить. Я ничего не могла сделать кроме как принять все, что Крид собирался мне дать.
Он продолжал целовать меня, продолжал водить пальцами по моему клитору поверх трусиков, и я чувствовала себя одним большим комком желания, как будто я не могла насытиться. Мои бедра начали раскачиваться так сильно, как только могли, слегка потираясь о его руку. Пальцы Крида в конце концов отодвинулись в сторону, а другая его рука оставила мою челюсть и опустилась на другое бедро. Он потрудился снять с меня трусики, спустив их мне на колени и оставив их там, когда вернулся к работе. Одна рука поднялась, чтобы обхватить мой затылок, запустив пальцы в волосы, а другая опустилась между моих бедер.
Теперь, когда между ним и пунктом назначения не было нижнего белья, все усилилось в десять раз. В тот момент, когда его пальцы опустились ниже к моему входу, он, должно быть, почувствовал мое возбуждение, потому что прервал поцелуй, чтобы сказать:
— Настоящий мужчина должен убедиться, что его девушка хочет этого так же сильно, как и он. Он заботится о том, чтобы она чувствовала себя лучше, чем когда-либо в своей жизни. — Когда он сказал это, его темный взгляд встретился с моим, и я не смогла отвести взгляд, даже когда его пальцы вернулись к моему клитору, используя мою собственную влагу в качестве своего рода смазки.
О, боже. Это было все, о чем я могла подумать, а также… срань господня. Это так приятно.
Он был хозяином моего тела, моего клитора. Он точно знал, как прикасаться ко мне, как гладить меня, чтобы заставить меня мяукать для него, заставить меня выгнуть спину и безмолвно умолять о большем. Я чувствовала, что с каждой проходящей секундой медленно приближаюсь все ближе и ближе к некоей пропасти, с которой, как я знала, пути назад нет, но я не могла остановиться.
— Настоящий мужчина, — заговорил Крид хриплым и прерывистым голосом, — точно знает, как заставить свою девушку кончить. — Он слегка повернул руку, его ладонь надавила на мой клитор, когда палец скользнул внутрь меня.
Я резко вдохнула, внезапно почувствовав, что в моем платье слишком душно. Мои бедра покачивались в ритме, заданном его рукой, мой клитор терся о его ладонь, когда его палец начал входить и выходить из меня.
Должно быть, все это время я была на грани, потому что мне не потребовалось много времени, чтобы потерять самообладание. В нижней части моего тела начало нарастать давление, и прежде, чем я поняла, что происходит, внутри меня взорвалось удовольствие, волна плотского блаженства, с которой я не могла бороться. Мои мышцы неудержимо свело судорогой, и в то же время с моих губ сорвался крик. Оргазм овладел мной, душил меня и не торопился уходить после того, как все закончилось.
Я не думаю, что слово «трахаться» адекватно описывает то, о чем я думала или что чувствовала в тот момент. Никакое слово не могло этого описать.
ГЛАВА 10
Крид
Это было плохо. Это было очень, очень, очень плохо, и все же я не мог остановиться. Что-то во мне оборвалось, когда я вошел и увидел ее на диване, верхом на каком-то случайном парне. Мальчишке, потому что именно таким он и был: никчемным мальчик, который никогда не дал бы Тейлор того, чего она заслуживает. Эта девушка заслуживает поклонения, к ней нужно относиться как к богине, кем она и являлась на самом деле.
Я хотел доказать свою точку зрения. Я просто собирался поцеловать ее, но потом, почувствовав вкус ее губ на своих, понял, что мне нужно больше. Я не мог остановиться на поцелуе. Мне нужно было знать, как она звучит, когда раскрывается передо мной. И она была прекрасна. Звуки, которые она издавала, были чертовски сексуальны, и то, как ее бедра покачивались в такт моей руке, заставило мой член задергаться от другого рода потребности. О, я хотел перекинуть ее через плечо и отнести в свою спальню, закрыть дверь и отгородиться от всего мира, пока я буду близко знакомиться с каждым дюймом ее тела.
Она была моей. Она еще не знала этого, но она была моей. Она должна была стать моей.
Но… она не должна быть такой. Тейлор не должна принадлежать мне, это все, что я знаю. Мы не только были сводными, но и я бросил ее десять лет назад, оставил с ее жестоким придурком-отцом, я просто не заслуживаю ее. Но это то, с чем я могу разобраться позже. Не сегодня… И у меня все еще была плененная аудитория.
Я медленно вынул палец из ее киски, еще медленнее повернул голову и пристально посмотрел на парня на диване. Одна только мысль о том, что он был с Тейлор, о его члене, зарывшемся между ее сладких бедер, беспричинно расстраивала меня до такой степени, что я едва мог ясно мыслить. Я мечтал, чтобы именно так мы и оказались в этой позе с самого начала: Тейлор сидит верхом на подлокотнике дивана, ее одежда задрана до талии, трусики у колен.
Время от времени, доказывая ей кто я есть, я бросал взгляд на мальчика. Он наблюдал. Сначала он был в ужасе, думая, что мы на самом деле брат и сестра, но в конце концов ужас, который он испытывал, сменился чем-то другим. Тейлор возбудила его, сделала его член твердым еще до того, как я вошел. Блядь. Я не знал, что, черт возьми, я бы сделал, если бы вошел и увидел, как они трахаются. Эта мысль привела меня в безграничную ярость. Как бы сильно я не хотел заявлять права на эту девушку, я это сделал. Громко и ясно. Я хотел сделать ее своей всеми возможными способами. Думаю, я знал это с той первой ночи, когда она вернулась в мою жизнь.
Я не отходил от Тейлор. Мои руки обхватили ее бедра, и я прижал ее к себе, прорычав:
— Убирайся отсюда на хрен, парень. — Ненависть нарастала во мне, когда я смотрел, как он поднимается на ноги, его член все еще был твердым. Он не станет трахать Тейлор ни сегодня вечером, не когда-либо еще.
Он медленно передвигался вокруг дивана, не прерывая зрительного контакта со мной. Он потер грудь в том месте, куда я его ударил, как будто это все еще болело что, вероятно, так и было. Я могу сильно ударить, когда зол, а сейчас я зол больше, чем когда-либо за всю свою гребаную жизнь.
Мальчик ускорил шаг, как только оказался в десяти футах по другую сторону дивана, и практически бросился к двери, чтобы выйти. Как только дверь за ним захлопнулась, и мы с Тейлор остались одни, я перевел взгляд обратно на нее, обнаружив, что эти большие зеленые глаза пристально смотрят на меня. Ее губы стали припухшими, более красными, чем обычно, и приоткрылись, пока она тяжело дышала.